Вадим Фёдоров - Как найти женщину своей мечты и что потом с этой стервой делать?

– Как дела? – спрашивает она его.

– Нормально, – отвечает Томаш, – у тебя как? Раскрыли наш подлог?

– Ты знаешь, – задумчиво говорит Янь, – никто так ни о чём не догадался. В газетах были огромные репортажи и статьи. На местном телевидении прошла передача. Все действительно решили, что к ним приезжал посол.

– Как так? – опешил Томаш. – Никто не догадался? И то, что я там бред нёс, тоже никого не смутило?

– Никто, – кивнула головой Янь, – кроме одного репортёра. Он где-то увидел фото настоящего посла и, позвонив мне, сказал, что ты на него не похож.

– И что? Как всё решилось? – осторожно спросил Томаш. – Ты его убила?

– Нет, – рассмеялась Янь, – я никого не убивала. Я сказала, что произошла ошибка в протоколе, и приехал не посол, а консул. Он это скушал.

– Ну и хорошо, – пробормотал Томаш.

– А по поводу бреда, – продолжала Янь, – твои слова процитировали все районные газеты. По городу висят плакаты с твоими словами про пиво, рис и Китай с Чехией. Очень всем нравится. Вырос интерес к твоей стране. Местные турагентства завалены заявками от желающих поехать в Чехию. Ты покорил всех.

Томаш промолчал. Он не знал, что говорить. Потом попрощался с институтской подругой. Посидел перед погасшим монитором, вспоминая волнующееся море голов перед трибуной. Обулся. Вышел на улицу. Дошёл до ближайшей пивной.

Когда перед ним официант поставил кружку со свежим Гамбринусом, он сделал первый длинный глоток, опустошив кружку примерно на треть. Вытер тыльной стороной ладони рот. Улыбнулся и сказал сам себе: «Чехия – это пиво. Пиво – это рис. Рис – это Китай».

Она была учительницей. Нет, не так. Она была преподавателем по классу фортепьяно. В детской школе искусств на Ленинском. 29 лет, небольшого роста, с огромными доверчивыми карими глазами и пухлыми губами. И со стильными очками на курносом носике, как и положено училке. Жила она неподалёку от школы, в двушке, вместе с дочкой и мамой.

Всё это Айдар узнал от приятелей на свадьбе одного своего земляка, куда он был приглашён. Приглашена была и Катя, со стороны невесты.

Папа у Айдара был русский, мама казашка. Поэтому сын родился красивым и здоровым, как обычно бывает в смешанных браках. Было ему уже за тридцать. Он крепко стоял на ногах. Имел небольшой, но постоянный бизнес. Подержанный Лексус. Квартиру в центре – трёшку. И отсутствие хозяйки в этой самой квартире.

А тут Катя. Красивая, беззащитная, доверчивая. Держится особняком. Пьёт только мартини. Маленькими глотками, как птичка.

Айдар кружил-кружил над этой птичкой, пока не набрался храбрости. Подошёл, познакомился.

– Ты Брамса уважаешь? – спросил прямо и на ты.

– Да, – улыбнулась Катя, – он мне нравится. Но больше Моцарта люблю.

Завязался разговор. Вначале про Моцарта, потом про русский рок, про искусство вообще. Айдар разглядывал Катю и видел, что одета она в простенькое дешёвое платьице, бижутерия тоже недорогая. А в ушах висели какие-то алюминиевые серёжки. Стало жалко её. «Такие красивые уши и такие дешёвые серёжки», – подумал Айдар.

Поговорили. Обменялись телефонами. Начали встречаться.

Раз в неделю Айдар подъезжал на своей машине к школе, парковался обычно на одном и том же месте. У окна кабинета директора. Директором в школе искусств была бездетная тётка 60 лет с мужем алкоголиком. Раньше она привечала Катерину, жалела её, что той приходится одной воспитывать ребёнка. Но с появлением Айдара и его Лексуса под окнами кабинета озверела и при каждом удобном случае пыталась хоть чем-нибудь да насолить Кате.

Но Айдар не знал этих тонкостей. Он ставил машину, вытаскивал с заднего сиденья букет роз и нёс их через всю школу в класс любимой. Женский преподавательский состав школы на это время замирал в восхищении и провожал Айдара завистливым взглядом.

Айдар дарил букет, Катя смущалась. Быстренько собиралась, и они ехали к ней домой. Или в кино. Или просто гуляли по городу.

Иногда Катя после уроков сама заезжала к Айдару. Но никогда не оставалась на ночь. «У меня ребёнок», – объясняла она. Он довозил её до дома и ехал обратно, к себе. А иногда он забегал в Катину хрущёвку: помочь по хозяйству, что-то прибить, просверлить или повесить в этом женском царстве. Первое, что он сделал, это поменял смеситель на кухне, который безбожно тёк, обвязанный скотчем и какими-то тряпками. Затем он починил дверь в ванной, потом поменял лампочки на энергосберегающие. И даже собирался сделать в этой квартире косметический ремонт.