Карен Уайт - Музыка ветра

Снова открылась парадная дверь. Я уже ожидала увидеть на пороге Лорелею, как всегда крадущуюся на цыпочках, чтобы ее не заметили. Я повернулась, чтобы сказать ей, что все нормально, не надо ей прятаться и делать вид, что ее тут нет. Но вместо Лорелеи увидела симпатичную мордашку своего брата, выглядывавшего сквозь щелочку в приоткрытую дверь.

– Можно мне к тебе? Обещаю, я тебя не побеспокою.

Кажется, за последнюю неделю я уже слышала подобное обещание бессчетное количество раз. И уж точно больше, чем за всю предыдущую жизнь.

– Само собой, иди сюда. Ты меня ничуть не побеспокоил.

Мне хотелось сказать брату, что моя отчужденность не имеет к нему никакого отношения. Конечно, когда я его в глаза не видела, сама мысль о том, что у меня есть младший брат, претила мне. Но сегодня можно лишь сожалеть о годах отчуждения и внутренней неприязни к этому славному мальчугану. Но как начать такой разговор? С чего? Нет, не могу я пока. И не потому, что считаю Оуэна слишком маленьким для того, чтобы все понять. Скорее, я боюсь, что как раз он поймет все правильно.

Оуэну уже десять лет, и за все эти десять лет я его ни разу не видела. Но как же объяснить ему, что сейчас не самое подходящее время для нашего с ним сближения? Впрочем, когда оно было подходящим? Разве при жизни Кэла было бы лучше? Но просто сейчас я занимаюсь тем, что заново переформатирую всю свою жизнь. И эту новую жизнь я пока не хочу делить ни с кем. И уж в первую очередь не хочу делить ее со своей мачехой и со своим младшим братом. До недавнего времени их имена лишь изредка всплывали в моей памяти наподобие полузабытых литературных персонажей книг, которые я прочитала много лет тому назад.

Оуэн сел в соседнее кресло-качалку, держа в руках чашку, точную копию моей.

– Кофе? – поинтересовалась я.

– Нет, мэм! – с неожиданной куртуазностью ответил мальчик. – Это горячий шоколад. – Он скривился. – Мама говорит, что кофе мне еще рано. Может пагубно отразиться на моем росте. Просит подождать до восемнадцати лет, а уж потом можно будет пить. В восемнадцать лет я ведь получу право голоса. А если я достаточно взрослый, чтобы принимать участие в выборах, то и кофе смогу пить, как взрослый.

– Это уж само собой! – согласилась я, а про себя подумала, что брат мой рассудителен не по годам. Этакий маленький умненький старичок. Да и весь его внешний облик… Я глянула на его наутюженные джинсы, аккуратные повседневные туфли из мягкой кожи на резиновой подошве, на спортивную рубашку с короткими рукавами, на сей раз в полоску, но тоже с тщательно отутюженным воротничком. Он неспешно потягивал горячий шоколад из кофейной кружки, над которой, несмотря на жару на улице, клубилось облачко пара, и в эту минуту был очень похож на взрослого самостоятельного мужчину. Такой маленький мужчина в миниатюре.

– А шорты у тебя есть, Оуэн?

Он отрицательно покачал головой.

– Нет, мэм. Были, но я уже из них вырос, и мама их кому-то отдала. Обещала купить новые, но пока все забывает.

Я глянула на мальчика с улыбкой. Вспомнила, что Лорелея жаловалась мне на то, что лишних денег у нее сейчас нет.

– Не сомневаюсь, в этом городе есть свои гипермаркеты, да и ближе ко Дню поминовения будут организованы всяческие распродажи. Я сама хочу купить себе кое-что из вещей, обновить гардероб, так сказать. Хочешь, отправимся по магазинам вместе?

Оуэн замер над чашкой, глаза его моментально расширились от радостного возбуждения.

– Да, мэм! Это будет здорово! Мне очень нужны шорты для того, чтобы кататься на скейте.

Я смутно представляла себе, какие именно шорты нужны для того, чтобы кататься на скейте. Но, во всяком случае, хочется надеяться, что это будут свободные штанишки, а не туго затянутые на ремень брюки с безукоризненно заложенными складками.

– А с чего это ты вдруг стал называть меня «мэм»? У меня же имя есть. Мерит.

Какое-то время Оуэн молчал, уставившись в свою кружку.

– Хорошо! – сказал он наконец. – Я буду называть тебя Мерит. А ты меня – Роки, ладно?

Я постаралась спрятать свою улыбку.

– Ладно! Хотя если честно, то ты больше похож на Оуэна, чем на Роки.

Мальчик нахмурился.

– Да я и сам знаю.

– Вот и прекрасно. Оуэн – красивое, мужественное имя. Отличное имя для отличных парней! Честное слово! Так зачем же прятаться за каким-то дурацким Роки? И зачем скрывать свой интеллект, если он у тебя есть? Потому как у парней по имени Роки интеллектом и близко не пахнет.

Но Оуэн сидел с прежним нахмуренным выражением лица, из чего следовало, что я не умею разговаривать с детьми так, как это следует делать. Да, несмотря на свой возраст, делать я этого не умею. Не вписалась, так сказать, в лигу мамаш. Я откинулась на спину, подавив невольный вздох, и вдруг вспомнила, как когда-то вместе с папой смотрела фильм про Роки. Про что сам фильм, забыла начисто. Разве что помню Сильвестра Сталлоне с его весьма невразумительными репликами типа «Е, Адриан». Я тихонько чертыхнулась себе под нос.