Анастасия Масягина - Шоу Кронпринц

Бабушка и дедушка привезли на похороны Владика.

— У тебя скоро родится братик или сестренка, — сказала я ему, когда мы остались вдвоем.

Мы сидели на ступеньках подъезда. Он ковырял землю какой-то деревяшкой.

— А я знаю, папа сказал мне, когда звонил. Он думает, что будет девочка, — Влад смутился и поправил сам себя. — Думал.

— Владик, ты должен знать, что я тебя никогда не брошу. Мы с тобой родные люди, понимаешь. Если бы папа не погиб, мы бы поженились. Ты всегда и во всем можешь на меня рассчитывать.

— Знаю. И я тебя тоже не брошу. Теперь я в семье старший мужчина. Отвечаю за тебя и сестренку.

— А бабушка с дедушкой? Как тебе у них? — спросила я, понимая что теперь, после Сашиной смерти, забрать Влада будет очень тяжело. Юридически я ему никто.

— Мне с ними хорошо. Но я по тебе тоже скучаю. И с сестренкой хочу дружить. Если можно, буду иногда приезжать на каникулы. Можно ведь?

— Спрашиваешь! Приезжай когда хочешь!

Маша родилась под новый год, на два месяца раньше срока. Воды отошли прямо во время эфира. Причем я сообщила о том, что рожаю только после того, как оператор выключил камеру.

Женя с Олегом очень быстро доставили меня в больницу прямо из Останкино.

А спустя еще шесть часов на свет появилась моя дочь. Она родилась недоношенной, чуть меньше двух килограмм. Врачи ее тут же забрали.

Пока я рожала, друзья бегали по кабинетам, спешно оформляя контракт с роддомом. Поэтому прям из родильного зала меня привезли в вип-палату.

А вот малышка была сейчас в реанимации. Женьку и Олега ко мне в тот день не пустили. Было страшно и одиноко.

Утром дверь распахнулась и вошла полная улыбчивая женщина.

— Я Анна Ефимовна, неонатолог, — представилась она. — Ну, чего глаза на мокром месте? В порядке твоя девочка. Дышит сама. Немножко мы ее, конечно, подержим, домой Вам пока рано, понаблюдаем. Но жизни ребенка ничего не угрожает. Здоровью — тоже. Как назовешь-то, звезда?

— Машей. Так ее папа хотел.

Доктор примолкла, очевидно, вспомнив заголовки газет, сообщавших, что у телеведущей Анастасии Земляникиной на Ближнем Востоке погиб гражданский муж.

— Насчет нового года смотри сама. В принципе, если хочешь, можешь дома отметить, а потом вернуться.

— А Маше тоже можно домой?

— Маше пока нет. Она должна быть под наблюдением.

— Ну, тогда и я останусь.

Это был, без сомнения, самый странный новый год в моей жизни. Вечером я сходила посмотреть на свою малышку через стекло. Мне сказали, что с понедельника уже разрешат кормить ее и я не могла дождаться этого момента.

Потом посмотрела на ноутбуке очередные «Елки» и легла спать. Проснулась под звук фейерверков и почти сразу поняла: в палате кто-то есть.

— Не пугайся, это всего лишь я.

Что ж, похоже я все-таки сошла с ума. Потому что то что я сейчас вижу перед собой может быть только галлюцинацией. Я села на кровати и натянула одеяло до самого горла.

— Я пришел встретить со мной новый год. Ты когда-то предлагала мне свою дружбу. А я отмахнулся, потому… потому что люблю тебя. Но сейчас тебе нужен именно друг. И я хочу им быть, Ася. Не прогоняй меня, пожалуйста.

Я проснулась окончательно и поняла, что передо мной в самом деле стоит Андрей Истомин, которого я не видела много месяцев. Я запретила себе читать новости о нем в интернете. Я обещала себе, что в тот день, когда мне придется объявить на всю страну, в блоке светских новостей о том, что завидный холостяк Андрей Истомин женился, ни один мускул на моем лице не дрогнет. Но я не ожидала, что мы когда-нибудь вновь встретимся наедине. Тем более при таких обстоятельствах.

Рядом с Андреем был крошечный столик, на котором стояла такая же крошечная елочка в горшке, бутылка безалкогольного шампанского и два бокала. Может, мне это все-таки снится?

— Саша погиб, — вдруг сказала я ему.

— Я знаю.

— Я родила дочку.

— Я знаю. И о том, что ты долгое время не будешь готова к новым отношениям, знаю тоже. Я готов быть просто другом. Быть рядом с тобой и Машей, помогать и поддерживать.

Я молча смотрела на него и вдруг почему-то заплакала. Я понятия не имела, как он сюда попал и главное зачем, после всего, что было. Но я не хотела, чтобы он уходил.

В замке Банкендорф все было украшено орхидеями. На кухне суетились повара и официанты, в бальном зале звучала живая музыка. Из разных стран съехались более двухсот гостей. Все самые известные журналы прислали своих фотокорреспондентов. А как же иначе, ведь один из самых завидных женихов России решил, наконец, расстаться со своей свободой.