Анастасия Масягина: Шоу Кронпринц

Знал бы он в тот момент, как сильно ошибается.

— Уже следующий раз орхидей будет меньше, чем участниц. Те, кого Кронпринц не выберет, должны будут покинуть шоу навсегда.

Ведущий замолчал, потому что вертолет был уже близко и рокот заглушал слова. Сверкающая черная махина на мгновение зависла прямо над нами, на секунду показалось, что она вот-вот рухнет.

Маша, наряженная в розовое платье с блестками, испуганно вскрикнула, разомкнув хорошо подкачанные филлером губы.

Наконец вертолет успешно преземлился и дверь распахнулась. Мы все, наконец, увидели Андрея Истомина. Он был в темном костюме с бабочкой и в черных очках. Очки снял очень красивым движением. Наверняка они с режиссером шоу долго это репетировали. Ну что сказать — Кронпринц безусловно хорош. Отлично сложен. Ловко играет легкое смущение.

Красотки в немыслимых нарядах выстроились в очередь за орхидеями.

Он уже двинулся на встречу ко мне с открытой улыбкой. Нельзя возненавидеть человека с такой улыбкой. А может, он и сам не хочет здесь быть? Может, его самого заставили.

И в эту секунду мы услышали звериный вопль. Не может человек так кричать.

Когда я обернулась, все столпились у края площадки. Мы с Истоминым, не сговариваясь, бросились туда. Он добежал быстрее. Мне мешали каблуки и длинное платье. В конце концов, протиснувшись сквозь толпу, я тоже увидела это. Лучше бы так не торопилась. Машка лежала внизу на брусчатке. Длинные светлые волосы рассыпались по камням. Но даже отсюда было видно лужу крови. Возле несчастной уже копошились люди, но всем было ясно сразу: невозможно так упасть и выжить.

Нас разогнали по комнатам. Я с радостью переоделась в джинсы и футболку и завернулась в плед. Меня колотило и когда, спустя полчаса пришла горничная с тележкой и предложила нам горячие напитки, я была ей благодарна.

Продюсер шоу Илона явилась только к вечеру.

— Мы можем паковать вещи или придется давать показания? — прямо спросила я у нее.

— Какие вещи? Куда ты собралась? — вздернула бровь начальница.

— Но погибла девушка…

— Это был несчастный случай. Очень жаль. Но многомиллионный проект никто сворачивать, естественно, не собирается. Так что успокойтесь все и готовьтесь к завтрашним съемкам.

Она развернулась и вышла, стуча каблуками, а я замерла, прижимая ладони к чашке с обжигающим чаем.

Это не был несчастный случай. Я знаю. Я кое-что видела. А если так, значит нам всем здесь грозит опасность.

Однажды это происходит. Тебе кажется, будто случилось чудо. Будто две одиноких измученных души вдруг встретились и полюбили друг друга так, как не любили никогда прежде. Я смотрела на Сашу и понимала — я готова остановиться. Готова прекратить сумасшедшую гонку к вершине. Готова разбить лагерь прямо здесь. Вместе с ним построить хижину и развести костер. И пусть моя вершина не будет самой высокой. Зато она уже никогда не станет такой скользкой и холодной, какой была прежде.

Это открытие настолько поразило меня, что я боялась сказать о своих чувствах любимому. Но, кажется, он обо всем догадался сам. Порой я даже думала, что Саша чувствует то же самое.

Мои размышления у окна новой квартиры прервал боевой индейский клич:

— Йохууу! — мой бравый полковник сиял совершенно мальчишеской улыбкой.

— Это уже произошло, понимаешь? Это наша квартира, наш дом, скоро здесь будет стоять наша мебель. И Владик станет приезжать на каникулы, будет няньчить братика или сестричку…

— Я думаю, о детях нам пока рано говорить, — отрезал Саша, моментально став серьезным. — Сначала надо встать на ноги, сделать ремонт. И к тому ж, если ты родишь, то должна будешь уйти с работы. Твою машину мы взяли в кредит…

— Только поэтому? — я пристально смотрела на него, пытаясь понять, что на самом деле стоит за тирадой любимого мужчины.

Саша поймал этот взгляд и не стал притворяться, будто не понял.

— Для меня все изменилось. Ты же видишь, как у меня здесь с карьерой. Я не аппаратчик, Ася. Это там, на реальной службе я был хорош. Ну, еще лет семь. А что потом на гражданке? Идти работать охранником? Телезвезда и охранник — отличная пара. Может, ты захочешь уйти. Может, я сам всего этого не выдержу. Но лучше, если у нас при этом не будет детей. Поверь, один раз я уже проходил через это. Больше не хочу, извини.

— Если ты передумал на мне жениться, так и скажи.

— Я не передумал. Я просто не уверен, что тебе это надо. Не будем торопиться. Давай поженимся и пару лет поживем вдвоем. За это время, я надеюсь, снова встану на ноги. Тогда и заведем малыша. А может, старики проникнутся доверием и Влада нам отдадут.