Денис Блажиевич - Новогодний роман [СИ]

— Тем лучше. Ослабленный внутренними противоречиями противник, всегда лучше самого сильного союзника.

— Я думала Дудилов ваш союзник?

— Исключительно партнер, хризантема. Так же как и вы. Моих союзников можно пересчитать по пальцам. Манана, Курузак и мое понимание текущего момента.

«А ведь Курузака он отметил только потому, что тот здесь находится». — подумала Ирма — «В другой ситуации бросил бы не задумываясь, психолог».

— А что, если турки погорячатся. Потеряете партнера, Гасан Гасанович.

— Этого не будет.

— Почему вы исключаете такую возможность?

— Видно вы в хорошей форме, хризантема. Так настырны. Хорошо с вами как с партнером буду откровенен. Я с ними договорюсь. Они возьмут себе в качестве возмещения материального ущерба оставшиеся 600 тысяч настоящих долларов. Передадут их хозяину отеля, и бучи никакой поднимать не будут.

— А настоящий хозяин вы?

— От вас не скрыться, хризантема. Вы совершенно правы.

— Но ведь могут возникнуть совсем уж непредвиденные обстоятельства. — сказала Ирма.

Гасан Гасанович добродушно с полным ощущением силы ответил.

— Даже, если Дудилов наведет на моих турок пушку и силой заставит подписать контракт, у него ничего не выйдет. Подписывать такие документы, мои конфиденты, не правомочны. Как видите, я подстраховался со всех сторон.

Кузурак вышел из тени и разлил оставшийся в чайнике чай по кружкам. Гасан Гасанович поблагодарил его взглядом.

— И все же почему я? — спросила Ирма. — Вы могли бы решить эту проблему самостоятельно.

— Скажем так. Я перед вами в неоплатном долгу за то давнишнее дело. Вы могли сломаться и указать кому надо на наше знакомство. Вы этого не сделали. Я это ценю. Вы знаете, мне почему-то казалось, что вы давно порывались приехать в город, чтобы расставить все точки над «и». Но не решались. Вам нужен был толчок, который убрал бы всякие моральные препоны. Такие вещи не прощаются, хризантема. Я предоставляю вам возможность полностью, до копейки рассчитаться с прошлым. И, кроме этого, неплохо заработать.

— Хорошо — сказала Ирма — Я принимаю ваше предложение.

Довольный Гасан Гасанович откинулся назад.

— А что, Курузак. Там где-то была бутылочка. Манана от меня прятала. С юбилея. Помнишь, Дудилов подарил. Давай-ка ее сюда любезную. Приговорим ее за его здоровье.

С Гасан Гасанычем Ирма распрощалась только через час. Она уже направлялась к шаткому мостику, чтобы покинуть рынок, когда ее внимание привлекло необычное зрелище. Посреди небольшой интересующейся толпы стоял мальчик, навскидку, лет десяти. В одной руке он крепко держал обычный складной велосипед с аистом на руле. Другой рукой он прижимал полную бутылку шампанского.

— Ты сначала сам попробуй — недоверчиво говорил кто-то из толпы.

— Без обмана дяденька — отвечал мальчик. — Велосипед самый обычный. Кто проедет на нем вон до того дерева, где Дим Димыч стоит. Получит бутылку шампанского.

— Сам попробуй, охломон — недоверчиво отвечали из толпы — Дураков нашел. Скрутил небось руль. Что мы без глаз.

— Подержите, тетенька — попросил мальчик Ирму, передавая ей шампанское. — Разойдись народ. Смертельный номер.

Мальчик оседлал велосипед. Руль действительно свободно вращался. Это обстоятельство никак не могло позволить не то, что ехать на велосипеде, но и вести его за собой, было затруднительно. Тем не менее мальчик доехал до Дим Димыча и вернулся назад под радостный перезвон велосипедного звонка. Толпа ахнула.

— Правила просты — теперь мальчишка диктовал свои условия — Проехаться, не касаясь земли. Заключаю пари, что никто этого не сделает. Ставлю бутылку шампанского. Принимаю равноправную ставку. Цену бутылки.

Дай-ка попробую. Держи сопляк. — русоголовый крепыш снял с себя дубленку, бросил ее на снег и сунул несколько мятых бумажек мальчику.

— Прямо держитесь, дяденька.

— Другого кого поучи, сопличелло. А нас не надо. Готовь шампанское.

С этими словами крепыш сильно закрутил педали, пошел юзом и смачно грохнулся на землю. Выбираясь из-под велосипеда, под язвительные смешки, крепыш не был так самонадеян как раньше.

— Давай еще.

— Ставлю шампанское. А вы?

— Здесь двести, ты жертва свинки.

Не в этот раз, ни в последующие пять у крепыша ничего не получилось. Он падал спиной, скользил по снегу разгоряченным лицом. Велосипед вцеплялся в него, и он смешно дрыгал ногой, пытаясь отцепиться. Наконец донельзя раздосадованный последним падением, он схватил мальчугана за шиворот.