Елена Блонди - Цветок для двоих [СИ]

И перед лицом Шанельки закачалась фига, сложенная из костлявых пальцев, украшенных кольцами и радужным маникюром.

— А работает в школе, завучем по внеклассной. Я ей говорю, Таисья, ты сучища, ну хорошо, я тебя знаю, и детей к тебе тока через труп отдам. А другие? Школа-то, лучшая в раене, между прочим. А вот, детки мои, вот!

На стол лег айфон с яркой фотографией трех пронзительно-рыжих вполне уже взрослых созданий, одно из которых казалось самой Ларисой, но помоложе.

— Витька, Танька и Юрочка, — палец тыкал в напряженные лица, — у Витьки двойня, я ему говорю, ах ты сучок, молодую свою мамку сходу два раза бабкой заделал, а?

И Лариса расхохоталась, колыша голосом трепетный язычок свечи в цветном стеклянном подсвечнике.

— Чето я про себя да про себя, — спохватывалась временами Лариса и утыкала в лицо Шанельке палец, отягощенный перстнями с огромными рубинами и янтарями, — давай, Нелька, что у тебя там с супружником за херотень? Меня не проведешь, я бабские страданья насквозь вижу. Мало трахает, да? А бабки есть? А то забесплатно даже такой красотке тут не отломится. Ну, разве что на сафари рванете, к бедуинам. Но тогда точно разводиться придется. Уа-ха-ха, прикинь, Нелька, как твой рогами-то за потолок задевать будет! Пока ты тут с верблюжатниками. Ы-ы-ы-ы…

— Да все у нее нормально, Лаки, — вступилась за подругу Крис, — я же тебе говорю, мы по работе сюда. Командировка.

— А ты, Кристинка, ты дело другое, — Лариса снова откинулась на спинку стула, пытаясь сфокусировать на собеседнице глаза, обведенные поплывшей тушью, — если захочешь тут замуж, тебя возьмут. Ты на местную сильно похожа. А ты скажи, мамка твоя, лет тридцать назад, к пурушам не ездила? Ладно, шучу я. Тут в то время, наверное, динозавры бегали неандертальские. Курортов точно не было. Я ж когда в первый раз была…

Она растопырила пятерню, шевеля красными губами.

— Ну да, когда Петра выперла, потому что он, падла, с моей кумой закрутил. А я значит, за его младшего братца собралась, чтоб знал, сволочь, какую бабу теряет. И перед свадьбой как раз… Это значит, угу, семнадцать лет назад, да? Ох, нихрена себе, времечко бежит. Так я вам скажу, девки. Мы еще молодые, вам надо все успеть. Поняли? Я говорю, поняли вы меня? А то не успеешь оглянуться, стукнет шисят пять, там уже не попере-бере-пе, тьфу, не попе…

— Не поперебираешь, — сочувственно подсказала Крис, прикрываясь своим бокалом.

— Точно!

— А вам шестьдесят пять? Тебе, то есть, — удивилась Шанелька и перевела взгляд на Крис, которая, уткнувшись в бокал, издала невнятный звук.

— Мне? Ты с дуба упала? — немилостиво осведомилась Лариса-Лаки, — чи с тополя? Мне сорок три было. Два года назад. Ладно, четыре года. Так что, мне сорок и точка.

— А, — осознала Шанелька ошибку, — ой, извини. Я поняла. То есть, нам остается совсем чуть-чуть, каких-то лет тридцать погулять. А после, увы.

— Ничо се, увы! — снова возмутилась Лариса, жестом подзывая официанта, — дружочек, еще бутылку, и с собой мне. И девочкам этого, как его, чтоб всегда стояло. Салатик у вас специальный. Аха-хаха! Какая ж ты, Нелька еще зеленая-молодая. Я сказала, как стукнет шисят пять, тогда уже…

— Не поперебираешь, — быстро подсказала Крис.

— Да, — кивнула Лариса, и вздохнула, — придется тогда брать, шо лежит. А нам зачем, шо лежит? Нам же надо, чтоб стоя-а-ало!

Еще через полчаса девочки аккуратно вели разгоряченную танцами Ларису к ней в номер, в том самом нарядном корпусе из стекла и бетонных веранд с полотняными маркизами. И там, уложив на огромную трехспальную постель, покачиваясь от выпитого вина и физических усилий, отправились к себе — передохнуть и выйти покупаться на закате.

— Криси, — тоскливо потребовала ответа Шанелька, — ну, где ты ее взяла, а? И главное, зачем?

— Она хорошая, — вдруг сказала Крис, — давай ключи, я открою. Мне что-то стало ее жалко.

— И все? И из-за этого наш тихий душевный отдых превратится теперь в катастрофу?

— Мы все равно послезавтра поедем в Геруду, а там может придется мотаться по всем архивам побережья, и может быть уехать в Каир и в Александрию, там вообще можем застрять надолго.

— В Александрийской библиотеке, угу, — пробормотала себе под нос Шанелька, — а знаешь, наверное, такие вот варвАры ее и уничтожили.

— Я ее сперва просто пожалела, не знаю даже почему, — повторила Крис, отбирая у Шанельки ключи, — сидит такая, рыжая, крашеная, одна совсем. И делает вид, что ей все нипочем.

— Так ей и правда, все нипочем, — удивилась Шанелька, — видно же.