1 ...8 9 10 12 13 14 ...77 Пятнадцать секунд, и Рекс взлетел на наш этаж — быстрее, чем мой дежурный от толчка до двери добежал. Морда красная, от злости скулы ходят: «Дежурный, останетесь на этаже, мне нужен этот курсант на продолжительное время для уборки внизу».
Игорёк пытался меня отмазать, но Рекс пригрозил нас всех в конце смены с наряда снять и «паровозом» на следующие сутки опять поставить «за прямое оскорбление прямого начальника». Ну типа, как же так — я аж прапорщик, а вы — говно.
Заставил он меня полы на первом этаже мыть. В общем дело не хитрое, при сноровке за двадцать минут управиться можно. Да как только я этаж домываю, он берёт подошву сапог своих извёсткой мажет и по мокрому полу ходит (как назло там что-то подбеливали, и извёстка в его конуре стояла). А вот уже отмыть извёстку!.. Как не стягивай воду, но как высыхает, так пол в белых разводах. Короче, кто мыл — тот знает. Ну мне делать нечего, всё равно всю ночь мудохаться. Уже я этаж раза три промыл, смотрю Дед Дерябин в спортивном костюме на другом конце коридора за мной внимательно наблюдает. А мне с чего-то ну такой неудобняк стало, вроде как я чем-то постыдным занимаюсь. Пока расстояние было порядочным, я делал вид, что генерала не замечаю, а как домыл до него — ну что дальше притворяться, мы ж вроде знакомы. Поднимаю голову, вижу — генерал смотрит на меня и улыбается.
— Привет!
— Здравствуйте, Илья Иванович. Ой… Здравия желаю, товарищ генерал-майор!
— Ладно, ладно… Давай без титулов, я ж не в форме. За что это он так тебя?
— Да вроде как обозвал я его. Случайно, хоть и нехорошо, за глаза получилось — трубка на телефон не легла… Ладно, товарищ генерал, мне мыть надо…
— Да подожди, ты! У Рекса к утру упадёшь.
Тут у меня швабра из рук выпала и челюсть отвисла:
— Как вы сказали, у Рекса? Я именно так его и назвал.
— Да так все его называют. Вообще-то я стараюсь жить незаметно, но уж героев Факультета знаю, тут, как говорится, кто мало говорит — тот много слышит. Давай, пойдём ко мне чай пить, а то вот я старый стал — бессонница мучает, а до всяких снотворных-седативных не хочу привыкать. Честно сказать, я в дела Факультета ещё ни разу не вмешивался, но попробую тебя на пару часов освободить — и генерал пошёл в стекляшку дежурного.
Через минуту я сидел в генеральской комнатушке — в точно такой же, в какой жил сам, только я ещё делил её с тремя подобными организмами. Конечно, обстановка у Дерябина отличалась от нашей — книжные полки до потолка, вешалка какого-то диковинного дерева, дубовый стол, небольшой сервант с набором красивой посуды. Там же стояла и обычная курсантская кровать со стандартным постельным комплектом и даже заправленная абсолютно по-курсантски, кирпичиком. Тот факт, что начальник ВПХ оказался знаком до таких мелочей с нашим бытом, меня удивил. Пока генерал хлопотал с электроплиткой, я решал головоломку — толи в русской армии способ заправки кроватей не меняется никогда, и тогда генерал научился ему, ещё будучи рядовым, толи кто-то его научил уже на Факультете. Так этот вопрос и остался невыясненным.
Генерал похвастался своими заварочными чайниками. По его словам, это лучшие в мире чайники. Для зелёного чая — китайские, из сычуанского фарфора с плетёной ручкой сверху, а для чёрного — индийские из стерлинга (сплава серебра с никелем) и эбонитовой ручкой сбоку. Чайники оказались подарками учеников-азиатов с 5-го «импортного» факультета. Генерал заварил какого-то экзотически-ароматного чая, разлил по чашкам, в каждую бухнул по доброй ложке коньяку (самого обычного «Самтреста» три звезды). Себе взял кусок сахара, но в чай не положил, а положил в чайную ложку, залил вонючей валерианкой и морщась отправил в рот.
Почему-то мне стало абсолютно ясным душевное состояние этого деда — на предсознательном уровне пронеслись подобострастные лица молодых хирургов, шепотки умудрённых коллег за его спиной с немыми вопросами — «а не пора ли, генерал, на покой; уйди — нам свежий старт нужен», и его собственная чудовищная тоска и одиночество, сродное тому, что называют «одиночеством в толпе». Генерал с полчаса пытался создавать видимость диалога, якобы интересуясь нашей учёбой, но было видно, что это дань вежливости — то, что надо ему, как профессору академии, он прекрасно знает и без моих комментариев. Затем дед пустился в воспоминания. Рассказывал много и интересно — жаль сразу не записал, а сейчас, через четверть века, разве упомнишь!
Но одна вещь мне врезалась в память намертво. Далеко за полночь дед Дерябин наконец подустал, и я понял, что пора идти домывать пол или, если Рекс изменил свое решение после генеральского визита, спать. Я поблагодарил генерала и встал из-за стола. Генерал тоже встал и задумчиво посмотрел на настенный календарь:
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу