Виталий Бабич - Шахматный дуэт

Заметив промелькнувшую растерянность в глазах Виктора, он продолжил:

— Это займёт немного времени. Лаборатория находится недалеко, а сама процедура длится всего десять минут. Ваш уникальный случай самоисцеления — я пока так назову этот феномен — суперактуален ещё и тем, что поможет испытать оборудование нового поколения, которое разрабатывается под моим руководством.

— Я согласен. Хоть что-нибудь художник сделает ради науки. Только помните, Игорь Максимович, что время для нас с Олегом сейчас — самая большая ценность. После портрета, разумеется.

— Столько времени потеряли, — с сожалением сказала Каролина.

Она и Николай Петрович отошли от окна «Справка».

— Парадокс, да и только, — обобщал Петрович. — Выяснить, в какую из больниц в большом городе отвезли Виктора Алмазова, оказалось проще, чем найти его самого в этой больнице… Может, его тут нет? Уже нет, или вообще не было.

— Сомневаюсь. Думаю, Виктору помогли оставить в тайне факт своего пребывания в больнице… Странно, во сне — в том самом, последнем, — мы с ним общее дело выполняли, были как одно целое. Как две нераздельные части. А тут, как говорится, наяву не можем не то что встретиться, а даже увидеть друг друга издалека. Я уже думаю, вот скорей бы ночь, новый сон — так Алмазова проще встретить… В общем, во мне заработал эффект утерянных возможностей.

— Это ты по-научному выразилась?

Каролина усмехнулась и ответила:

— Да, Петрович. Это даже тема моей дипломной работы. Отрабатываю на личном опыте то, что раньше изучала и исследовала на других людях.

— И сейчас этот эффект проявился в том, что тебе сон даёт больше возможностей, чем явь, на которую ты возлагала большие надежды?

— В целом, да. Только я эти надежды и дальше буду возлагать. Просто возник резкий контраст между сном и явью. И я это сейчас осознаю. Понимаете?

— Прекрасно понимаю.

— Вот и прекрасно. Стоп, Петрович…

Каролина вдруг остановилась и стала прислушиваться к чему-то.

— Что такое, дочка?

— Так-так. Ещё одно новое ощущение…

— Я уж подумал, Виктора увидела.

— Я увидела в себе показатели эффекта компенсации.

— Ещё эффект?

— Да. Включился компенсаторный механизм на уровне моей психики.

— Да эффектная очень эта наука — психология.

— Только что я смогла воспринять свои сны как компенсацию того, чего не достаёт в жизни на Земле.

— Интересно ты сказала. А главное — уже вполне позитивно.

Они вышли на улицу и сели на скамейку.

— Очень даже интересно, — продолжал Петрович. — По твоим словам выходит, что сон — это жизнь вне Земли?

— Да. Я воспринимаю это так. В ярких, необычных снах душа — точнее, сознание (поэтому такие сны и называют осознанными, оставляющими след в нашей памяти надолго, если не навсегда) — и энергетическая сущность человека временно покидают тело. До определённого предела. Иначе можно не проснуться… В общем, коль покидают тело, то мгновенно оказываются в каком-то другом, внеземном измерении, пространстве — мире. Возможно, таких миров десятки, сотни или даже тысячи. Они все существуют параллельно и составляют нечто Единое. Обычно это называют Вселенной.

— Обычно, именно так и называют. Впрочем, есть названия из этой области и необычные. Вот ты сейчас говорила о выходе души из тела, о других измерениях, а я сразу вспомнил о «Розе Мира» Даниила Андреева. Не читала такую книгу?

— Ещё не успела. Слышала о ней много отзывов хороших от одного знакомого.

— Так вот всё, о чём ты говоришь, в «Розе Мира» называется трансфизическими странствиями. Даниил Андреев был одним из немногих, кому открылся путь к лицезрению и осознанию колоссальной многослойности Вселенной. Да только у одной Земли более 240 разноматериальных слоёв. Причём, инопространственных и иновременных.

— Ничего себе! А у Андреева понятие «слой» является синонимом к слову «мир»?

— Да, является. По твоим доводам выходит, что каждое осознанное сновидение или, говоря языком «Розы Мира», каждое странствие — это своего рода путешествие в мир, отдалённый от Земли, как на новую планету. Но Андреев делает главный акцент не на отдалённости, а на единстве слоёв-миров. Среди них есть и такие, которые заключены в пределах Земли. И тут твоя теория, дочка, требует доработки. А оба вы как исследователи правы в том, что истинный космос скрывает свои врата в душе человека…

Николай Петрович, по-отцовски, добродушно улыбнувшись, посмотрел в глаза Каролины.