Виталий Бабич - Шахматный дуэт

— Господи, спаси Виктора! Господи, спаси его! Спаси его от смерти и увечий!

К месту происшествия подходили люди. Одна из резко затормозивших и развернувшихся машин стояла буквально в сантиметре от ноги Виктора. Мать ребёнка, плача, обнимало своё чадо.

Скорая помощь приехала на редкость очень быстро. Да и работники ГАИ не заставили себя долго ждать.

— Жить будет, — успокоил врач после осмотра пострадавшего. — Необходима госпитализация.

Олег облегчённо вздохнул и решил сделать всё возможное и пусть даже невозможное, чтобы сохранить остатки секретности пребывания Виктора в Минске: беседа с главврачом больницы, отдельная палата для Виктора, личное дежурство его, Олега, у постели друга…

— Игорь Максимович, я очень надеюсь на вашу помощь в таком конфиденциальном деле, — осуществлял задуманное Олег, объяснив нюансы ситуации главврачу.

— Понимаю, понимаю. Звезда, скрывающаяся от журналистов даже тогда, когда спасает жизнь ребёнка, — это очень редкий случай. Не беспокойтесь, сохранить инкогнито нашего героя, думаю, не составит особого труда. Вот только мама девочки намерена узнать имя спасителя, чтобы выразить свою благодарность. Причём, как я понял, публично.

— Так. Я поговорю с ней… Интересно, узнала ли она, что этот спаситель — Виктор Алмазов?

Собираясь выходить из кабинета, Олег обернулся:

— Да, доктор и последний вопрос. Сколько времени надо будет Виктору находиться в больнице? Для нас ведь чем меньше, тем лучше.

— Не меньше трёх дней. Сотрясение мозга средней степени тяжести, плюс потеря сознания в течение почти трёх часов. В идеале необходимо провести полное обследование. Тогда не исключено, что ваш друг встретит Новый год у нас.

— Нет. Надо этого избежать.

Олег старался не утомлять Виктора долгими беседами, предложил ему полежать, расслабиться.

— Это необходимо. С минуты на минуту тебе начнут делать повторную томографию головного мозга.

— Повторную?

— Да. Я попросил об этом твоего лечащего врача. Надеюсь, что после прихода в сознание, показания будут лучше, и мы с тобой тут задержимся меньше.

— Я так и не дошёл до того острова.

После этих слов Виктор закрыл глаза, словно представляя себе то место. Затем он посмотрел в глаза другу и сказал:

— Олег! Спасибо тебе! Спасибо за всё, дружище!.. Ты даже портрет принёс, и мой мольберт.

— Я же тебя знаю. Скоро ты захочешь работать. Трудоголик ты наш.

— Да и когда портрет со мной, мне как-то легче на душе.

— Ой, Петрович, после посещения Острова на душе как-то неспокойно стало, — признавалась Каролина своему ангелу-хранителю, беседуя с ним по домашнему телефону. — Нет-нет, условия хорошие, да и сестра ваша — женщина прекрасная. Тут всё в порядке. Спасибо, что нашли мне временное пристанище! Просто, знаете, грусть на душе. Словно должны были встретиться с Виктором на Острове, но что-то помешало… Новости?! Какие же?.. Знаете, где Виктор?! Ну, Вы даёте, Петрович, миленький!.. Вы не только прирождённый психолог, Вы ещё и сыщик. Где же он? Где… В больнице?.. Боже мой! Что с ним?.. Какой молодец!.. Я поеду в эту больницу, сейчас же!.. Ах, да уже поздно. Не пустят к нему… Да, завтра. С утра. Обязательно!.. Понимаю. Бодрый посыл для его души лучше, чем мои переживания… Да. До встречи!

7

— А если встреча Короля и Королевы не состоится на земном плане? А, Христоний, что тогда? — задумчиво произнёс Люциан, он встал из-за стола, подавая тем самым знак в необходимости паузы.

— До этого никогда ещё не доходило.

— Однако до сих пор, и у белых, и у чёрных так и не состоялась на земном плане встреча главных фигур. В прошлых состязаниях такого не было. Этот Турнир уж очень особенный. Уж очень.

— Да, Люциан. Обычно Король и Королева встречались до начала партии или на её первых ходах. А наш Третий Турнир, действительно, особенный. И связано это, опять же, со стремительным ростом энергетики на разных уровнях Мироздания. Даже груда камней на какой-нибудь планете на краю грубоматериальной Вселенной подвергается воздействию данного процесса. А вот, например, ты чувствуешь в себе какие-либо существенные изменения?

Темноликий лишь пожал плечами. В наступившей паузе он заподозрил:

«Видимо, Христоний всё-таки вычислил мои противоречия».

— В безграничной Вселенной всё рано или поздно начинает быстрее двигаться к оптимальному, — продолжал Христоний. — Позитивные процессы усиливаются. Но за ними вслед поднимается на поверхность всё неотработанное зло, вся затаившаяся в щелях сознания слабость, греховность.