Николай Таратухин - Струны моей души

— Вот сволочи, и когда же их полиция всех переловит?.. Вы сейчас же идите в полицию и подайте заявление…

— Не надо никаких заявлений, — вдруг сказал стоявший рядом высокий парень. — Сколько, вы сказали, было денег?..

— Семьдесят тысяч…

— Стоит ли так убиваться будто это конец света?.. Я дам эти деньги вам… Пройдёмте к ближайшему банкомату…

— Если вы шутите, то мне не до шуток, — вытирая платком слёзы, сказала девушка. Я уже влезла в кабалу и в очередную не собираюсь.

— Вы, наверное, не поняли?.. Я дам их совершенно безвозмездно.

— Нет слов… Вы такой богатый?..

— Какое это имеет значение?..

Они перешли на тротуар и направились к ближайшему зданию Сбербанка. Она шла рядом с ним и не верила, что это всё ей не снится. Все последние события она воспринимала как сон: «Взяла быстрый кредит под двенадцать процентов, трамвайная толчея, разрезанная сумка и отсутствие кошелька. Хорошо, что документы уцелели», — думала она.

— И всё же, скажите, — спросила она, — вы это делаете без всяких условий?..

— Не бойтесь… У меня сегодня день добрых дел… Я — Аркадий, а вы? — спросил он.

— Надежда, можно просто — Надя…

— Надя, что заставило вас брать этот кредит?

— Моей маме врачи поставили неутешительный диагноз — рак поджелудочной железы. Но сказали, что появилось новое лекарство, которое очень помогает. Его надо срочно принимать.

— Вы работаете?..

— В газете литсотрудником.

— Простите за нескромный вопрос: муж у вас есть?..

— Нет. Мы с мужем расстались после рождения ребёнка…

Аркадий слушал Надежду и всё больше проникался сочувствием к незнакомой девушке. Он вдруг понял, что его деньги только лишь возвращают её в первоначальное состояние, а трудности с возвратом кредита у неё останутся. Решил свою благотворительность довести до конца и принял неожиданно для Надежды другое решение. Он предложил ей зайти в офис банка, где она брала кредит, и погасить его. Это было сказано с такой уверенностью, что не позволило Надежде протестовать или говорить слова благодарности. Она, как загипнотизированная шла за ним и делала всё, что он говорил ей. После расчёта с банком Аркадий спросил её: «Сколько упаковок лекарства необходимо на курс лечения?».

— Одна упаковка, но даже это очень большие для меня деньги, — ответила она.

Когда после посещения аптеки нужное лекарство оказалось в руках Надежды, она потрясённая благородством и щедростью Аркадия, не удержалась:

— Аркадий, я в полной растерянности. Так бывает только в сказках или во сне, Кто вы?.. Кого мы с мамой должны благодарить?..

— Надя, это очень долгий рассказ. У меня сейчас нет времени. Продиктуйте мне номер своего телефона. Я позвоню, мы встретимся и в совершенно в другой обстановке расскажу о себе. Хорошо?..

Он ушел. На прощанье махнул ей рукой. А она ещё долго смотрела на удаляющуюся его фигуру… Забрала сына из садика и дома рассказала всё маме.

— Просто неправдоподобно, — удивилась мать, — расскажи кому — не поверят, чтобы незнакомой женщине человек подарил сто пятьдесят тысяч рублей. Кто он, как выглядит?..

— О себе ничего не рассказал. Выглядит лет на тридцать, высокий, симпатичный. Назвал свое имя, обещал позвонить.

— Ну, знаешь, тут что-то за пределами моего понимания. Будь осторожна, — посоветовала мама.

Два дня Надежда жила в ожидании звонка. Телефон не выпускала из рук. И он позвонил утром третьего дня.

— Надя, доброе утро! Это Аркадий… Вы свободны сегодня вечером?.. Прекрасно…

Договорились встретиться. Аркадий хотел этой встречи. Надя ему очень понравилась. Высокая миловидная шатенка с удивительно тёплым тембром голоса и, как сказал какой-то поэт, «с глазами цвета небесной лазури». Именно такая виделась ему в его грёзах, когда он был «в местах, не столь отдалённых». Все эти три дня он был очень занят на работе, но постоянно мысленно возвращался к событиям того дня, когда он увидел её. Какая-то неведомая сила влекла его к ней и говорила ему: «Обогрей её своим сопереживанием. Возможно, это твоя судьба». Была и другая причина, но об этом позже. Чувство сопереживания не приходит само собой из ниоткуда, а является результатом лично пережитого. А пережить Аркадию в свои тридцать три года пришлось многое.

Мальчишка, родившийся в 1980 году, никогда не видел своей матери. Она отказалась от него сразу после родов, не приняв ни уговоров акушерок, ни осуждения врачей. До семнадцати лет воспитывался в детском доме. В семнадцать лет после школы поступил в ПТУ и получил профессию токаря. Был призван в Армию. Два года воевал во вторую чеченскую войну десантником в войсках ВДВ. Демобилизовался и оказался безработным. Заводы закрывались, токари стали никому не нужны. Помогли друзья по детскому дому. Посодействовали вступлению в организованную преступную группу. Грабили богатых людей, как говорили друзья, «экспроприировали экспроприаторов». Три года наслаждался воровской жизнью. Но всему приходит конец. Одна половина друзей погибла в бандитских разборках, другая — в том числе и он — «загремела под фанфары». Аркадию дали девять лет колонии общего режима. Были учтены его боевые заслуги и ранение.