Ричард Фланаган - Первое лицо

Уклончиво.

А про ЦРУ?

Еще более уклончиво.

М-м-м , протянул Джин Пейли и умолк. Через его речь пунктиром проходило это угасающее мычание, словно знак очередной неудачи. И еще он без конца повторял: «Как я уже говорил». Его отличала неестественная манера речи: свои обрывочные высказывания он в начале реплики произносил быстро, а потом замедлял темп, как умирающий телекс.

Хорошие… – начал я и запнулся.

На одной из ведомостей шириной с небольшую второстепенную дорогу Джин Пейли черной авторучкой принялся быстро делать пометки, выделявшиеся как на полосатом бело-голубом фоне, так и на сероватых столбцах цифр, вышедших из матричного принтера.

Хорошие истории , договорил я. Только слегка…

Туманные?

Туманные? Возможно.

Как я уже говорил, писать ты умеешь. Джин Пейли отслеживал взглядом дорожки цифр. Но нам требуется, чтобы у него развязался язык.

Его маленькая голова, странно набухшие веки, нос-клюв, готовый, казалось, к неожиданной и решительной атаке, едва уловимый мучнистый запах – все это вызывало в памяти любимца Сьюзи, индийского кольчатого попугая, так и норовившего меня клюнуть, да побольнее.

Пусть бы он мне хоть что-нибудь рассказал, настаивал я. У него… у него, похоже, отсутствует всякий интересе к этой книге.

Джин Пейли оторвался от цифр и пробуравил меня беспощадным взглядом.

М-м-м, произнес он и, загадочным жестом вытянув перед собой массивную авторучку, совершенную по форме и столь же бесполезную, как обрезок хромированной ирригационной трубы, уронил ее на километры бухгалтерских цифр . Выстраданные десятилетиями, цифры тиражей, цифры продаж, цифры закупок, возвратов и списаний, цифры выплат маржи продавцам, цифры -обманки для других издателей и журналистов, цифры дьявольски реальные и воображаемые, истинные и ложные, цифры , отнятые алчными книжными сетями, цифры , вырванные когтями у скудоумных авторов и самовлюбленных агентов, отчаяние, красота и чистая алхимия цифр – их цифры , наши цифры , плохие цифры, хорошие цифры и даже (о Господи!) цифры в цифрах — все эти бессчетные цифры за долгие годы отточили тонкий нюх Джина Пейли, и теперь он граничил с шестым чувством, – нюх на возможные прибыли и на кошмарные убытки.

И нюх этот уже тогда подал сигнал тревоги, а может, и пробудил чувство страха.

Твой контракт предусматривает не просто создание книги, сказал он по-прежнему любезным, но каким-то более твердым, более решительным, что ли, тоном. Твой контракт предусматривает создание книги для нас в сотрудничестве с ним . Разговорить его – твоя забота. Не разговоришь – не напишешь книгу. Не будет книги через шесть недель – не будет и гонорара. На нет и суда нет. Да?

Да, ответил я. Нет.

Нет книги – нет и гонорара, повторил Джин Пейли. Надеюсь, за книгой дело не станет.

Нет, подтвердил я. Да.

Пока говорил со мной, Джин Пейли сложил ведомости в аккуратный курган, встал из-за стола и как ни в чем не бывало снял рубашку, оставшись в белой майке, болтавшейся на его тщедушном, бледном торсе.

Говорят, есть только три закона авторства, начал Джин Пейли, готовясь, похоже, рассказать бородатый анекдот, засаленный от многократных повторений. Правда, их никто не помнит.

Дряблые руки, выше локтя помеченные мелкими ярко-красными родинками, будто нанесенными старой шариковой ручкой, были словно весьма небрежно прикреплены к телу и явно не знали физического труда. Мне пришло в голову, что мужчина, получивший при рождении, как случилось с Джином Пейли, женское имя Джин и не испытывающий в связи с этим досады, стоит выше всяких обывательских комплексов, как я понимал их в силу своего воспитания. И вот через три дня работы над мемуарами Хайдля до меня стала доходить вся узость такого взгляда, наряду с общей ограниченностью моего мышления. И все же я не мог отрешиться от мысли, что выставлять напоказ такое тело стыдно: нужно ли демонстрировать туловище таксы, увенчанное головой попугая? Пожалуй, лишь Джузеппе Арчимбольдо мог бы отдать должное такому телу.

Открыв дверцу серванта, Джин Пейли достал оттуда свежевыглаженную рубашку.

Но ты все же постарайся, сказал Джин Пейли. Заканчивай черновой вариант. Да побыстрее. Настоятельно рекомендую.

Нимало не смущаясь моим присутствием и не заботясь о том, что о нем могут подумать, он надел свежую рубашку и в качестве объяснения произнес всего одну фразу, которую, видимо, счел достаточной.