Олег Рой - Домовой [litres]

Поняв, как двусмысленно прозвучали ее слова, Вика не нашлась, что ответить, и только криво улыбнулась. Еще никогда она не ненавидела Евгения Олеговича так сильно, как в этот миг.

И прежде чем войти в квартиру, с отвращением выбросила цветы в мусоропровод.

Утром в воскресенье, когда Вика все еще корпела над своими эскизами, а мы Алиной и примазавшимся к нам Бором смотрели мультики, кто-то позвонил во входную дверь.

– Это, наверное, Раиса Ивановна, – предположила Алинка.

Мы все втроем (это я имею в виду себя, девочку и Бора) вышли из детской посмотреть, кто пришел. Вика уже открывала дверь.

На площадке оказалась совсем не соседка, а незнакомый бритоголовый мужик с сальными глазками, рыжей бородой и внушительным животом. Он был в просторном черном одеянии, пальцы унизаны массивными серебряными перстнями с черепушками, на шее толстая серебряная же цепь с огромным крестом, в руках – потертый саквояж.

– Демонолог Кирилл? – уточнила Вика.

– Он самый, – кивнул мужик.

– Тогда проходите, – Вика отступила, пропуская его в квартиру. – Спасибо, что пришли! Видите ли, у нас тут домовой…

– Вижу, вижу, сам вижу! – прервал ее демонолог резким взмахом руки. – Да-а-а-а, разгулялось у вас бесье… Аж вьюжит отрицаловом!

То, что Вика пригласила какого-то колдуна, стало неожиданностью даже для меня, ну уж а для Бора – тем более.

– От оно че! Тяжелую артиллерию прикатила? – воскликнул он, явно обращаясь к Вике, которая конечно же его не слышала.

– Что, затряслись коленки? – усмехнулся я. Запрыгнул на подоконник и занял удобную наблюдательную позицию, чтобы не пропустить ничего интересного.

– Вот здесь обычно все происходит, – объяснила Вика, показывая гостю большую комнату. – В детской редко что-то случается…

– Ничего там плохого не случается! – тут же встряла Алинка.

– Тогда, хозяйка, там и посидите с дочкой, – рекомендовал колдун, внимательно изучавший комнату. – Здесь будет неспокойно!..

– Мама, а может, не надо? – не замолкала девочка. – Ну, пожалуйста! Не надо обижать Бора, он хороший…

– Нечисть, деточка, хорошей не бывает! – авторитетно заметил демонолог. Открыв свой саквояж, он принялся выкладывать на стол какие-то пузырьки, связки трав, кадило, разноцветные свечи и так далее. – Она только притворяется такой. Выждет удобный момент – а потом…

– Да уж, что верно, то верно, – покачала головой Вика. – А потом как испортит всю твою работу, на которую столько сил ушло…

– Все равно! Зачем же так ? – Алина показала пальцем куда-то в сторону живота демонолога. – Можно же договориться по-человечески!

– Вот дядя и договорится, – заверила ее мама. – Он дипломированный переговорщик.

И повернулась к колдуну:

– Мы уйдем, не будем вам мешать. Позовите, когда все закончится.

– Об этом не беспокойтесь! – заверил тот.

– Ну, это мы еще посмотрим… – хмыкнул со шкафа Бор.

– Ставлю на пузатого! – поддел его я. – Сразу видно – опытный бесогон, матерый! Задаст тебе жару!

– Кто кому чего задаст – это еще вопрос… Это еще бабушка надвое сказала… – пробормотал домовой.

Я увидел у него в руках уже знакомую оправленную в золото хрустальную бутылочку. Кажется, Бор называл серебряную жидкость в ней силодаром. В этот раз домовой не дозировал зелье и одним глотком отхлебнул чуть не половину флакона. И сразу как-то неуловимо изменился. Движения стали резкими и энергичными, глаза загорелись странным блеском, а лицо приобрело какое-то хищно-отчаянное выражение.

– Рыба-карась – игра началась! – с торжеством провозгласил Бор.

Вика одной рукой подхватила свои чертежи, другой обняла Алину за плечи, увела ее в детскую, плотно закрыла стеклянную дверь и задернула шторой.

Колдун поджег пучок какой-то вонючей травы и двинулся по комнате, окуривая ее сизым дымом. Я невольно закашлялся.

– Фу, какой противный запах! Что это за дрянь такая?

– Полынь, – объяснил Бор. – Сам ее терпеть не могу. Но зря он надеется одолеть меня такой фигней!

И он одним прыжком перелетел на другой шкаф.

– Пространство всколыхнулось! – загундел колдун. – Трепещешь, нечисть?!

– И не мечтай! – хмыкнул Бор.

Вынув свою гармошку, он уселся на шкафу поудобнее, свесил ноги, растянул меха и принялся наигрывать «Яблочко». Колдун повернулся на звук, и его лицо вытянулось от изумления – ведь он не мог видеть Бора, так что ему казалось, что гармошка на шкафу играет сама собой. Колдун испуганно закрестился и забормотал что-то себе под нос – то ли заговор, то ли молитву.