Иван Алексеев - Светлые истории

— Но одна я идти боюсь. Мне нужен товарищ. Пойдешь со мной? Башир накажет, конечно, если узнает. Но нас отсюда не видно. И они с Керимом сейчас только начали таскать железо в зале. Если мы не уйдем далеко и быстро вернемся, никто не заметит, что мы убегали.

План Марины был почти беспроигрышный. Она это знала и без хулиганских огоньков, проявившихся в глазах Исы.

— Нас тоже в детстве не пускали на речку, — призналась девушка мальчику, когда они пролезли через ограду, спустились с полутораметрового обрыва к реке и пошли рыбацкой тропинкой.

— Боялись, наверное, что мы полезем в воду или попадем в руки лихих людей, — продолжала она. — Но мы с подружкой не слушались, ходили подглядывать, что там делают мальчишки… Ты знаешь, я сейчас почувствовала, как у меня заколотилось сердце, — оно так колотилось у меня давным-давно от страха, когда мы прятались с подружкой в кустах на берегу.

— Ты знаешь, Иса, кажется, я узнала. Видишь вверху поломанный деревянный заборчик? За ним должны быть домики… Ну да, так и есть. Видишь два домика поперек? Вот в таких мы и жили. Все удобства на улице, не как у вас. Человек по восемь в палате… За этими домиками должны быть дорожки и другие домики уже вдоль дорожек.

— Это соседний лагерь. Мой лагерь был перед ним. Значит, его разломали, как я и думала. Да и тут все очень заросло. Явно сюда годами уже никто не ездит. Давай спускаться на берег. Не хочу карябаться о кусты.

— Знаешь, я что хочу тебе показать? — спросила девушка. — Верблюжью колючку. Ты точно не видел, как она цветет. Я видела два раза. Сейчас как раз подходящая пора. Ты не представляешь, какая она обычно неказистая, и как неожиданно красиво цветет. Какие у нее раскрытые колючие бутоны, и как радуются жизни ее розово-красные мохнатые цветки!

— Я знаю местечко, где было много этой колючки. Сейчас будет за лагерем высокий берег с травой. Там надо идти осторожно, могут быть змеи. Потом спуститься вниз, на песчаный берег. Если от песка повернуть налево и пройти узкую рощицу, то выйдешь на узкое сухое поле, отделяющее этот лагерь от следующего. А колючка росла на этом поле как раз у рощи.

Но пройти им не удалось.

Только они ступили на высокий берег, как в траве перед Мариной проползла полуметровая гадюка. Испугавшись, они с Исой невольно взялись за руки, сделали по инерции еще два или три шага вперед, и оказались перед целым змеиным семейством. Невесть откуда выползавшие гадюки стали стремительно пересекать их путь, выползать на обрыв и прыгать с него в воду. Казалось, вся невысокая трава на берегу кишит змеями.

Не сговариваясь, девушка с мальчиком припустились бежать оттуда, и уже только выбравшись на знакомый берег, схватившись за прутья ограды со стороны базы отдыха, выдохнули страх и несколько минут смеялись друг над другом до слез, закатываясь от каждой попытки что-то сказать.

После этого приключения Иса почти каждый вечер приходил к Марине на берег, и они разговаривали, неторопливо прогуливаясь вдоль ограды.

Иса не любил рассказывать, он любил слушать. Марина рассказала ему о всех своих поездках в здешние места. Она сама удивилась, сколько всего вспомнила давно позабытого. Между прочим пришлось ей что-то рассказать пацану, допытывающемуся, есть ли у нее парень, и о своей жизни. Наврала она немного, сказав, что у нее все хорошо и только временная размолвка с Русланом, за которого она собирается замуж.

А еще Марина вспомнила про одну свою воспитательницу, студентку пединститута, заинтересовавшую весь отряд разговорами на необычные темы, очень начитанную и беседовавшую с детьми, как с равными. На ее вечерние беседы в дальней беседке собирались все ребята из отряда, точно им было намазано. Марина хорошо помнила, как ждала этих бесед и что ни одной не пропустила и ни с одной не ушла, даже с тех, на которых шли непонятные ей разговоры.

Из непонятных ей была беседа о роли личности в истории. Она не понимала, почему важно выяснять, кто для истории важнее — массы или вожди? Не понимала, почему Наполеон — великий человек, если он хотел завоевать ее родину? Зачем обсуждать Ленина, Маркса, Вашингтона или Линкольна, если почти все ребята в лучшем случае знали только, кто это, а об их делах узнали из слов воспитательницы? Ей казалось, что и взрослые мальчишки мало, что знали, только выделывались перед девчонками. Никто из них на следующий день не ответил ни на один Маринин вопрос. Все только пренебрежительно отмахивались от нее, как от тупицы.