Анна Гава - Росси

Трясущимися руками беру трубку:

— Лия? — спрашивает он. В его голосе испуг и удивление.

— Я готова выслушать тебя… — тихо отвечаю я.

— Ты все знаешь?

— Да…

— Прости меня. Я так виноват перед тобой и Марко… Если бы я знал, что все так получится, что у меня больше никогда не будет возможности извиниться перед ним, я бы никогда так не поступил.

— Извинения не смягчают поступка, Денни, — обрываю его я.

— Я понимаю. Я был зол на тебя, ты не давала мне никакой возможности быть с тобой, сбежала от меня в Лондон, не выходила на связь. Это не оправдание. Нет этому поступка оправдания. Но если ты меня выслушаешь, то поймешь, что я люблю только тебя. Лия, я ни разу в жизни не признавался в любви. Никому. Если ты дашь мне шанс все исправить, я клянусь, что больше никогда тебя не предам. Мне очень жаль, что я так поступил с тобой и Марко. Но я люблю тебя даже больше своей жизни. И все, что я хочу, так это чтобы ты стала моей женой. Я больше не хочу отпускать тебя. Дай нам шанс, я сделаю все, чтобы ты была счастлива. Я буду оберегать тебя, и в твоей голове больше никогда не появится мысль сорваться. Ведь мы будем вместе, а вместе мы все преодолеем. Одна жизнь на двоих, Ли… — Он усмехается, и я слышу в его голосе слезы. — Только ты и я.

От его слов у меня перехватывает дыхание, еще ни разу в жизни я не слышала ничего подобного. Человек, которого я люблю отвечает мне взаимностью и хочет чтобы я стала его женой. Должна ли я еще судить его за тот проступок? Мама была права, он всего лишь человек. И если он может смириться с моими демонами и помочь мне в борьбе с ними, то я должна дать нам шанс быть счастливыми:

— Да. Одна жизнь на двоих, — отвечаю я и сама не узнаю свой голос…

Я всегда думала, что никогда не выйду замуж, что жизнь с кем-то не для меня. Я всегда была сама по себе и в поисках себя. Дружба с Марко была и моим спасением и проклятием одновременно. Я всегда терялась на его фоне, боялась выйти из зоны своего комфорта. Общалась только с его друзьями, и боялась заводить своих. Когда они с Аней расстались, я поняла, что это мой шанс изменить жизнь. Но я меняла ее совершенно не в ту сторону… Отгородившись от Марко, Ани, семьи я попала в совершенно новую компанию, где царил хаос, а любовь к безумствам возносили на пьедестал своей жизни. Этот опьяняющий вкус свободы и вседозволенности сводил меня с ума, привлекал, и тогда я поняла, что попала в свою же собственную ловушку, из которой уже не смогу выбраться без помощи. В ней я нахожусь и по сей день.

Я слаба духом, чтобы выбраться из нее окончательно. И настало время закалить себя, научиться понимать, что плохо, а что хорошо. И уже перестать отравлять жизнь своей семье. Мне двадцать три года, а я до сих пор ничего собой не представляю. Меня сложно назвать полноценной личностью, потому что я эту личность в себе убила. Я могла стать нормальным человеком, с целями, мечтами, а стала тенью прошлой себя. Обезумевшей от шальных денег, свободы, вседозволенности и безнаказанности. Марко всегда говорил, что видит во мне хорошего больше, чем я в себе. Наверное, пора и мне в себе это разглядеть.

— Ли, я вылечу к тебе сегодня же, — говорит Денни, опьяненный собственным счастьем.

— Хорошо, но я хочу, чтобы ты знал. Я правда очень хочу измениться, и для этого мне нужно пройти полный курс лечения. Я не выйду из этой больницы, пока не пойму, что моя жизнь и наркотики больше никогда не пересекутся.

— Я готов быть рядом с тобой все это время и поддерживать тебя. Ли, вместе мы сможем все. Я люблю тебя, — отвечает Денни и кладет трубку.

Моя жизнь или Всевышний подарили мне еще один шанс. Шанс полностью изменить и наладить свою жизнь, и думаю, что этот шанс последний. Я выкарабкаюсь. Я смогу. Я Лия Росси, а это значит, что я могу справиться со всем, даже с самой собой!

Мама заходит ко мне в палату, сияя, как рождественская елка.

— Поздравляю! — говорит она и заключает меня в объятия.

— Ты все знала? — удивляюсь я, заглядывая в ее глаза.

— Да! Денни накануне поговорил со мной и твоим отцом, попросил у нас твоей руки, — хитро прищуривается она.

— Большой заговор против меня? — усмехаюсь, выгибая бровь.

— Нет, дочка, — улыбается мама. — Большой пинок для твоего счастья.

Обнимаю ее и целую в щеку. Господи, как у нее хватает сил терпеть меня столько лет? И ведь она не теряет надежду и веру в меня. Действительно верит в то, что я могу исправиться. И я так не хочу снова ее разочаровывать, стать причиной ее слез и ночных кошмаров. Мама столько всего пережила и заслуживает быть счастливой.