Анатолий Шестаев - Совершенно правдивые истории об охоте и рыбалке в Колымской тайге и Охотском море

— Далеко еще? — спросил Андрей.

Синегоров вздрогнул — это были первые слова Андрея за два часа, что они ехали по зимней дороге. На что он сам был молчалив, но Андрей мог за всю дорогу от города до Поворотного сказать не более трех-четырех слов.

— Вот доедем минут через двадцать до старого поселка — Буюнда называется и от него еще километров тридцать шесть, если дорога есть.

— Боюсь, что бензина не хватит на обратную дорогу, — буркнул Андрей минут через пятнадцать.

— Не переживай, найдем, — успокоил Синегоров. Андрей только хмыкнул. Где, мол, в тайге глухой зимой найдешь бензин, до самой Атки заправок нет, а это двести километров.

В поселке в этот раз никого не было, но сразу от дома оленеводов шла большая колея.

— Трактором сани тащили, — сразу определил Матвеич и Андрею: «Видишь, дорога есть, за час доберемся, там час и назад уже к восемнадцати часам дома будем».

Про себя подумал: «Должны быть».

Андрей молча закурил и свернул на колею. Уже в лесу попались два таких крутых спуска, что Матвеич только головой покачал.

Меньше чем через час подъехали к стоянке. На ней находились трактор с санями, на которых был укреплен небольшой вагончик и три брезентовые палатки, две из которых были почти полностью зарыты в снегу. Из одной из них на лай собак уже выбрались два человека и спешили к машине. Первого Синегоров узнал сразу — это был бригадир оленеводов Гриня, второй был незнаком.

Поздоровавшись, Гриня пригласил приезжих в палатку.

Из другой палатки в это время выскочили дети и с любопытством глядели на гостей.

Синегоров вынул из кармана пригоршню конфет и, подозвав их поближе, раздал каждому. Потом, согнувшись вдвое, полез в палатку, за ним кое-как чуть ли не на коленях, здоровенный Андрей.

Внутри было жарко, в углу вовсю топилась железная печурка, на ней стояла кастрюля, в которой что-то булькало и огромный чайник.

Прямо на полу, на шкурах сидели старый Егор и жена Грини Евдокия, пили чай.

Поздоровавшись и поздравив с наступающим Новым годом, Синегоров с Андреем сели тут же и скинули шапки и меховые куртки.

Евдокия подала им по чашке чая, подвинула сахар, печенье. Егор вдруг засмеялся.

— Вы что, Новый год с нами встречать будете? А водку привезли?

Все замерли и уставились на Синегорова. Матвеич заулыбался:

— Да нет, мы сейчас же назад. Вот только Гриню допросим, как у него карабин украли и домой, как раз успеваем к Новому году.

Андрей отставил кружку с чаем, достал свою папку, ручку и начал заполнять протокол.

Егор заскучал.

— Придется чаем Новый год встречать.

Едвокия сердито застучала посудой. Гриня, насупясь, начал отвечать на вопросы Андрея.

Матвеич продолжал улыбаться.

— А что вы, на Новый год ничего не оставили?

Евдокия, сердито глядя на Гриню, проворчала:

— Как же, оставишь тут!

И тут же спросила:

— Мясо будете? Сварилось уже.

Матвеич посмотрел на Андрея:

— Ну что, свежей оленины поедим?

Тот, продолжая писать, кивнул головой.

Синегоров молча надел шапку и вылез из палатки. Подышав свежим воздухом, было не холодно, всего градусов тридцать, залез в машину и, пошарив, достал из рюкзака литровую бутылку водки.

Вернувшись в палатку, подал бутылку Егору и пожелал хорошо встретить Новый год.

Повеселевшая Евдокия достала мясо из кастрюли, выложила его в большую чашку и выставила на середину. Андрей уже закончил допрос и дал Грине протокол для подписи.

До сих пор молчавший оленевод, которого звали Василий, тихо произнес.

— А что ждать двенадцати часов? Можно ведь и раньше вместе с вами отметить.

Евдокия из своего угла отозвалась, что пока мясо горячее, да все вместе…

В итоге короткого обсуждения Егор открыл бутылку и налил всем по 50 граммов, потом еще по столько.

После второй заговорили более оживленно. И в разговоре Синегоров упомянул, что он родом из Казахстана. И вот тут-то

Василий и спросил,

— Матвеич, а ты Мишу Ященко знаешь?

Синегоров чуть не подавился куском мяса и недоуменно посмотрел на оленевода.

— Вообще-то знаю, а ты откуда его знаешь? И с чего ты взял, что я его знаю?

— Брат он мой, однако, двоюродный

Синегоров ошеломленно помотал головой.

— А с чего ты подумал все-таки, что я его знаю?

— Ну, как же, ты же с Казахстана!

— А ты представляешь, какой Казахстан огромный, сколько там населения?

Василий пожал плесами и предложил выпить за встречу. Так и допили всю бутылку.

Синегоров уже за чаем рассказал, что Мишу Ященко он знает уже лет восемь, шесть лет тренировался у него в секции каратэ, но никогда не думал, что его тренер родом с Севера, а тот ни разу не обмолвился о своей родине. Про себя же Синегоров думал: «Поистине неисповедимы пути Господни! Это же надо — в глухой колымской тайге, за сто с лишним верст от поселений перед самым Новым годом встретить двоюродного брата Ященко, у которого тренировался в Казахстане!».