Лили Кинг - Эйфория [litres]

– Перестань шнырять тут, Нелли, – бросил Фен через плечо. И потом мне: – Среди американцев много отличных антропологов, потому что они чертовски бесцеремонны.

– Считаешь меня отличным антропологом? – отозвалась она из моего кабинета.

– Я считаю, что ты всюду суешь свой нос.

Склонившись над моим столом, она что-то внимательно рассматривала. Я видел, что из пишущей машинки торчит лист бумаги, но не помнил, что там напечатано.

– Ее ранки надо обработать.

Фен кивнул.

– Я никогда раньше не видела, как другие антропологи работают в поле, – сказала она.

– Полагаю, я не в счет, – хмыкнул Фен.

– Это листья манго? У вас тут вопрос про листья манго.

– Сейчас она решит все ваши проблемы, раз уж находится здесь целых пять минут.

Прикинувшись смущенным, я прошел в кабинет.

Она разглядывала груды блокнотов, разрозненных бумаг и листков копирки, сваленных на столе.

– Я соскучилась по работе.

– Но ведь прошло всего несколько дней, разве нет?

– У меня не было возможности вот так устроиться у мумбаньо. – Она смотрела на кучу моего хлама, как будто тот действительно имел ценность, как будто была убеждена, что из этого каким-то образом получится нечто стоящее.

Вот и записка, на которую она обратила внимание.

Мнго лст опять на мгл??

Я объяснил, что побывал на похоронах мальчика в другом селении киона, там на могиле были аккуратно разложены листья манго.

– Вы прежде видели подобный орнамент?

– Нет, узор из листьев всегда разный. Но я не могу понять принцип, по которому выкладывают эти картины.

– Возраст, пол, социальный статус, обстоятельства смерти, фаза луны, положение звезд, особенности рождения, семейная роль. – Она замолчала, чтобы перевести дыхание. И смотрела на меня, словно готовясь выдать еще сорок пять идей.

– Нет. Они продолжают утверждать, что не существует никаких правил.

– Может, и так.

– И одна и та же старуха потихоньку командует, как надо сделать.

– А когда спрашиваете ее напрямую?

– Перестань, Нелл, – подал голос Фен. – Бога ради, он торчит тут вдвое дольше тебя.

– Все в порядке. Помощь мне не помешает. Эта старуха – единственная женщина в округе, которая отказывается говорить со мной.

– Даже через посредников, через родственников?

– Белые убили ее сына.

– Известно, при каких обстоятельствах?

– Ниже по реке произошла заварушка, нагрянули правительственные войска усмирять. Упекли за решетку полдеревни. Этот молодой человек просто приходил в гости к своим братьям и никакого отношения к потасовке не имел, но оказал сопротивление аресту. Умер от удара по голове.

– А вы возместили ущерб?

– В каком смысле? – не понял я.

– Вы предложили этой женщине что-нибудь, дабы исправить ошибку, совершенную людьми вашего рода?

– Эти подонки едва ли могут считаться моими родственниками.

– Для этой женщины именно так и есть. Они искренне считают, что таких, как мы с вами, во всем мире наберется не больше дюжины.

– Я подарил ей соль и спички и всеми способами, которые только мог придумать, старался завоевать ее расположение.

– У них существует формальный ритуал искупления вины?

– Понятия не имею.

Я определенно разозлил ее.

– Как можно восстанавливать людей против себя! Все это поймут и будут лукавить, отвечая на ваши вопросы, подстраиваться. Она же искажает все ваши результаты.

Фен весело хихикнул за нашими спинами:

– На этот раз ты управилась быстро. Думаю, это рекорд. Ну что, сложим костер из его записей?

Лицо Нелл вспыхнуло нежным румянцем.

– Простите, я… – Она беспомощно потянулась ко мне.

– Вы абсолютно правы. Я должен был выяснить, как можно возместить ее потерю.

Она явно не поверила ни моему тону, ни выражению лица и принялась вновь извиняться. Но меня совершенно не смутили и не рассердили ее слова. Скорее, наоборот. Я жаждал большего, жадно стремился к нему. Идеи, предложения, критика моего подхода. Фену, может, и доставалось этого с лихвой, но мне-то определенно не хватало.

– Давайте-ка займемся вашими боевыми ранениями.

Я пошел в дальнюю часть дома за аптечкой.

И услышал, как Фен сказал:

– Ну что, научила его основам шпионской работы, да?

Ответа Нелл я не расслышал. Когда я вернулся, она уже сидела рядом с мужем и лицо ее обрело прежнюю зловещую желтизну.

Фен не изъявлял желания заняться лечением жены, поэтому я взял для начала ее левую руку, с порезом на ладони. Непостижимо, как они могли столь легкомысленно относиться к подобным травмам. Сепсис – одна из величайших опасностей работы в поле.