Таня Хэйз - Твоя улыбка

Я почувствовал чье-то присутствие рядом с собой и немного напрягся, но не стал открывать глаза, потому что не хотел избавляться от своего барьера, о котором говорила Анна. Эта «защита» забирала мою решительность, отдавая взамен чувство свободы, но и оно было не полностью ощутимым, потому что я всегда был скован, общаясь с кем-либо. Это не было свободой. Это было ловушкой, в которую я добровольно попал.

Я не мог точно предположить, сколько времени я находился в состоянии отрешенности, но я продолжал ждать, когда этот человек, чье присутствие я ощущал до сих пор, уйдет, и я смог бы спокойно уйти домой и больше не возвращаться сюда. Но эти ожидания развеялись, когда меня потрясли за плечо, с большим упорством добиваясь начала разговора. Иногда, я завидовал тем людям, которые обладали такой решительностью, поскольку у меня ее не было. И мне, практически постоянно, приходилось выслушивать слова матери о том, что мужчина должен был обладать этим важным качеством, но я не мог сказать ей, что все мы разные, потому что она не поняла бы меня. Она никогда не понимала моих мыслей.

— Эй, с тобой все хорошо? — я услышал женский голос, и мне пришлось открыть глаза, чтобы не казаться грубым.

Я увидел перед собой молодую девушку и понял, почему она была столь решительна, увидев ее серо-голубые глаза. Я замечал ее здесь и раньше, но не думал, что она когда-нибудь подойдет и ко мне.

— Ох, это ты, — я сказал это довольно устало, но в тоже время грубо, словно я знал ее несколько лет, и общение с ней было в тягу для меня.

— Ты знаешь меня? — она выглядела немного удивленной и растерянной, когда я резко перевел взгляд на нее, но она продолжала улыбаться мне, будто бы в ее голове и не промелькала мысль о том, что я чертов сумасшедший.

— Да, ты пристаешь к людям в этом парке, с желанием поговорить, когда они приходят сюда, чтобы почувствовать покой, — я ответил на ее вопрос совершенно спокойно, выпрямляясь в спине, чтобы растянуть мышцы.

— Эй, я не пристаю к людям! — она опровергла мои слова и старалась выглядеть более серьезной, отчего я лишь немного посмеялся. — Я помогаю им с помощью разговоров. И тебе я тоже хотела помочь, потому что увидела твой расстроенный вид. Ты не умеешь скрывать эмоции. Если судить о том, что ты выглядишь усталым и сонным, то у тебя должен был быть важный день. Ну, возможно, сегодня у тебя был экзамен, а ты не смог его сдать. И если взять за внимание то, что ты не привык к открытому общению, исходя из твоей реакции на меня, то ты вряд ли собираешься рассказывать обо всем своим родителям, — я не стал перебивать ее, потому что у меня появилось невыносимое желание послушать кого-нибудь, а она лишь хотела помочь, поэтому только сейчас я был рад такому стечению обстоятельств.

— А ты, дай угадаю, решительна, честна и мудра? — это звучало, как насмешка, но я произносил это с особой серьезностью, потому что ее глаза помогли мне понять, почему она решилась помогать людям.

— Почему ты так решил?

— Тебя выдают твои глаза.

— А что с ними не так? — я заметил в тех глазах, что вызвали во мне множество эмоций, огонек надежды на то, что наш разговор все-таки мог иметь продолжение.

— Они серо-голубые. Это сильный цвет.

Она чуть улыбнулась, и я увидел, как ее щеки немного покраснели. Это стало причиной того, что я заметно ухмыльнулся, потому что было забавно наблюдать за тем, как она смущалась из-за моего малого наблюдения.

Возможно, для нее это замечание было немного странным, но для меня оно было совершенно нормальным, потому что я часто увлекался психологией и узнавал о людях много нового, хотя мог выйти на улицу и узнать то же самое, только самостоятельно, без учебников, которые давали мне лишнюю информацию.

Мне невольно вспомнились слова Анны и ее задание, последовав которому я смог бы избавиться от скованности, находясь с кем-то рядом, но, чтобы это стало правдой, нужно было забыть об отговорках или о каком-либо смирении. Этот опыт смог бы дать мне гораздо больше, чем вся жизнь, которую я успел прожить.

— Может быть, ты все-таки поделишься тем, что у тебя произошло сегодня? — она посмотрела на меня так же непринужденно, как делала это в первый раз, но, не смотря на это, ее взгляд все равно заставлял меня ответить на этот, в некой степени, легкий, вопрос.

— Хорошо. Меня отчислили из университета.

— И ты решил не сообщать этого своим родителям, потому что считаешь, что они негативно отнесутся к этому? — она была совершенно права, но при упоминании слова «родители» меня бросало в дрожь, потому что у меня не было полноценной семьи.