Валерий Попов - Нас ждут

— Да-а-а! — Дзыня задумчиво говорит.

Даже его, видно, это превращение удивило.

— Надо бы одежонку сменить! — показываю ему.

— А... точно, — Дзыня вроде бы стал в себя приходить. — Ну давай. Что мы наденем?

— Не знаю, — говорю, — что сейчас модно?

Подумали, решили одеться скромно: замшевые кепки, замшевые куртки, кожаные брюки, бархатные сапоги.

Вышли во двор — там уже ребята бегают, какие-то совершенно незнакомые, пальцем показывают, смеются, видно, не принято в их время так одеваться. Потом пошёл я на свою лестницу, в квартиру свою позвонил. Сердце, честно говоря, колотилось... Что там теперь?

Открывают родители — оба уже седые!

— Где ж ты, — говорят, — пропадал целых пятнадцать лет? Мы уж думали...

А я и не знаю, что сказать, куда делись эти пятнадцать лет? Потом простился с ними на всякий случай, снова пошёл к Дзыне.

— Ну, — говорю, — чем заниматься будем?

— Чем захотим, тем и будем, — Дзыня говорит. — Давай — охотой! С детства мечтал — вырасти и на охоту пойти! С ружьём, с собакой!

— Ну давай.

И стоим мы снова в том же лесу, но уже взрослые, в руках у нас ружья, под ногами крутится собака пятнистая — спаниэль.

Дошли мы до озера, собака залаяла, и тут же из камышей вылетели два чирка.

Бах! Бах! — чирки упали, собака ринулась в камыши и приносит нам чирков — сначала одного, потом другого.

Пошли мы после этого на базар, с ходу продали наших чирков по три рубля. Накупили на эти деньги всего: сала, семечек, кислой капусты, мандаринов, в общем, всего!

Потом пришли в тот дом деревянный, он на том же месте стоит, только одряхлел. Переночевали, утром снова на охоту пошли. И долго так жили: охотились на уток, потом продавали их на базаре, покупали еду. Однажды мне Дзыня говорит:

— Надоело мне по болотам шататься, а также в избушке этой жить. Ни газа тут не полагается, ни горячей воды. Я дальше так жить отказываюсь. Зачем? Я как-то привык к удобствам!

«Когда это, — я думаю, — успел он к ним привыкнуть?»

— Ну хорошо, — говорю. — Давай тогда слетаем к тебе домой.

Оказались у него дома, он сразу в ванну ушёл мыться, а я лёг спать.

Утром просыпаюсь, солнце светит, попугай на шкафу в клетке орёт.

— Ну что? — Дзыне говорю. — На озеро, за утками?

Дзыня говорит:

— Да ну! Зачем нам на какое-то озеро ещё тащиться, когда мы всё тут можем устроить?

Тут же вбежала собака, громко залаяла и тут же в комнату влетели два чирка!

Бах-бах! Чирки упали!

Взяли мы их, отнесли на базар, продали, каждого по три рубля. Накупили еды. Домой пришли, поели, легли спать.

На следующий день просыпаемся, я спрашиваю Дзыню:

— Что, сейчас утки прилетят?

Дзыня вдруг говорит:

— Да ну! С ними возни очень много, ходи, продавай! Лучше по-другому сделаем.

— А как?

— Смотри! — Дзыня говорит.

Взял ружьё, вышел на балкон, вдруг летят мимо балкона прямо уже деньги, две трёшки!

Бах! Бах! Трёшки резко упали вниз, собака сбегала за ними, в зубах принесла.

Потом послали собаку в магазин, принесла она нам полную сетку еды. Поели, легли спать... И долго так жили -— не помню сколько.

Однажды, не знаю, во сколько часов, в общем, уже темно было, кто-то стал трясти меня за плечо — я проснулся.

— Кто это? — я испугался.

— Да это я, — Дзыня говорит.

Пригляделся, он рядом со мной в темноте сидит, в руках у него жареный гусь.

— Для чего это? — На гуся показываю.

— A-а, это... — Дзыня говорит. —- Так! Хотел было поесть, да потом как-то забыл. Я думаю всё последнее время, для чего мне способность эта дана — всё мочь?

— Честно, — говорю, — я тоже давно хотел с тобой об этом поговорить.

— Ну поговори!

— Ведь, честно если сказать, — говорю, — при твоих способностях ты бы мог, например, крупным учёным стать, огромную пользу людям приносить! Какую-нибудь загадку разгадать, над которой люди во все времена думают!

— Да?! — Дзыня приободрился. — Ну, какая там самая крупная загадка?

— Самая крупная? — стал я думать тут... — Вселенная! Звёзды. Такая загадка: где-то, за самыми дальними звёздами, должен же быть конец всего? А если он есть, то что же дальше идёт за ним? С тех пор как человечество существует, никто не может понять, как это устроено!

— Да... забавно! — Дзыня говорит. — Действительно, великая эта загадка! И как ты думаешь, если я её разгадаю, будут люди обо мне знать?

— Не только знать, — говорю. — Думаю, что всех учёных будут мелкими буквами после этого писать, а тебя — крупными. Потому что много проблем они решили, но эта вот — самая главная!