Валерий Попов - От Пушкина к Бродскому

Народная молва связывает с этими событиями название Алексеевскою равелина — хотя он построен через 15 лет после смерти царевича и назван вовсе не в честь сына Петра I, а в честь его отца.

Другая история, тоже весьма популярная у романистов и кинематографистов, связана с именем еще одной жертвы Петропавловской крепости — княжной Таракановой. Эта красивая авантюристка объявила себя в Италии дочерью Елизаветы Петровны и ее фаворита Разумовского, и значит, законной наследницей престола. Екатерина II послала за ней в Европу Алексея Орлова, который нашел ее, соблазнил, заманил в Россию и заточил в крепость. Вот такими способами цари удерживают власть!

Согласно романтической версии, Тараканова погибла в камере во время наводнения. Этому событию, которое вряд ли было в действительности, посвящена знаменитая картина Флавицкого: изможденная женщина стоит на тюремной койке, с ужасом наблюдая, как через окошко хлещет невская вода. В ногах ее ползают крысы, выбравшиеся из поднимающейся воды.

Но самая печальная картина, особо грустная, потому что она реальна, — утро казни декабристов. Когда их вывели на казнь ранним утром в июле 1826 года, эшафот (как и любой другой объект в нашем государстве) к сроку оказался не готов. Четверо декабристов сидели на траве, тихо беседуя. Каховский стоял в стороне. Мрачный мизантроп, неудачник, весь погрязший в долгах, которые даже не пытался возвращать, потешивший свое уязвленное честолюбие тем, что убил Милорадовича, любимца всего Петербурга, он был презираем даже соучастниками, и даже перед смертью, когда другие декабристы прощались и целовались, никто не подал ему руки.

Много «борцов за свободу» побывало здесь. Правы ли были они — или только умножали людские страдания? Здесь сидели и Достоевский, и Чернышевский. Ореол мученичества всегда почитаем у нас, это касается и многих современников, среди которых есть и писатели, считающие своим долгом пострадать.

В 60-е годы прошлого века, когда возникла новая сила — разночинцы, и антимонархическая оппозиция перешла к действию, в крепости оказались многие — особенно из числа студентов. На гранитных стенах крепости появилась размашистая надпись — «Петербургский университет». Мол — вот где находятся лучшие из студентов!

На моей памяти в восьмидесятые годы на гранитных стенах крепости появилась другая надпись, взбудоражившая город — «СССР — ТЮРЬМА НАРОДОВ».

Нельзя не восхищаться мужеством молодых людей, сделавших это. Бдительные органы разыскали их. Теперь «тюрьмы народов» не существует. Выиграли мы или проиграли? Стоило ли рисковать? Разговор бесполезный. Бунтари, как и жандармы, будут всегда.

Похоже, что лучше жить от истории отдельно. Когда могилы всех царей собрали под сводами Петропавловского собора, кто-то проницательно заметил, что такого собрания сыноубиийц, отцеубийц, мужеубийц вряд ли где можно найти во всем мире. Петр I убил сына, с согласия Екатерины II убили ее мужа Петра III, Александр I знал о покушении на своего отца императора Павла и не помешал этому. Да, тяжела история — хотя золотой ангел парит на шпиле собора на стометровой высоте, благословляя город и прощая грешников... на него вся надежда.

С ангелом на шпиле (сделанном, как говорят шутники, «в натуральную величину»), тоже связано немало легенд. Одна из них — Петр Телушкин, взявшийся запросто поправить накренившийся после сильной бури шпиль. Не возводя дорогостоящих лесов, лишь с помощью веревки он добрался до ангела, закрепил веревку там и сумел выпрямить шпиль. По легенде, ему поставили специальное клеймо на шее, щелкнув по которому он мог требовать любую выпивку в любом кабаке — якобы отсюда и появился знаменитый жест.

Петропавловка по-прежнему притягивает к себе взгляды, остается главным сооружением Петербурга. Когда здесь похоронили прах Николая II и его семьи, город вернул себе старое название — Петербург. К 300-летию здесь заложен каменный памятный знак в честь основания города.

При том скоплении царей, великих и невеликих, знаменитых революционеров и заговорщиков, чья жизнь и смерть связаны с Петропавловкой, назвать культовой личностью простого плотника — поступок неожиданный, но, как мне кажется, давно уже назревший. Ведь это они, в сущности, а не цари и даже не архитекторы, построили великий наш город.

Когда после очередного урагана главное украшение парадного Петербурга — шпиль Петропавловки вместе с ангелом вдруг резко покривился, испуганное правительство собрало несколько самых высоких научных комиссий — никто не смог предложить ничего толкового. И тут появился Петр Телушкин, в лаптях и с веревкой через плечо, и сказал, что берется дело поправить, если в награду ему будет дозволена бесплатная выпивка во всех кабаках Питера и России. Пришлось обещать — тем более никто и не верил в его удачу. И Петр Телушкин — вот глазомер! — сумел закинуть петлю на ангела, забраться туда и спустить веревку. После этого надо было лишь как следует дернуть! Главное украшение парадного Петербурга встало на место. Кроме того, вскоре ангел был сделан вращающимся — флюгером в сущности, и ветер нагнуть его уже не мог.