Валерий Попов - Ты забыла свое крыло [Сборник]

— Монтепульчано любишь?

— Я люблю всё!

— Да-a. Помню это твое...

Официант налил по чуть-чуть, и мы чокнулись.

— Все! — проговорила она. — Расслабься. Я не для того тебя позвала, чтобы мучить проблемами. Хватит, помучились уже... когда были идиотами. Давай теперь наслаждаться. Чтобы время хорошо провести! — выпила.

— ...Сколько? — прежде чем выпить самому, все же уточнил я.

— Ты, как всегда, предусмотрителен... А сколько захотим!

— Пр-равильно!

Мы поцеловались. Официант, тактично улыбаясь, стоял в стороне.

— И когда начнем? — спросил я, утирая губы.

— Да прямо сейчас!

Я поглядел через улицу на мой дом.

— Ну что? Перейдем Рубикон?

— Но только по переходу!

Она подняла палец. Неслабое кольцо!

— А эти? — я кивнул назад.

— Они прекрасно понимают, что, если вдруг сглупят и позвонят Мите, будут уволены!

Рядом с аркою был спуск в подвальчик.

— Представляешь! — радостно говорил я (одурел от счастья!). — Недавно прямо тут, в духе времени, завели стриптиз! Вечером прямо вот тут девки стоят. И если бы только тут! На всех углах стоя, хватают — и волокут! Особенно если идешь усталый или выпимши, трудно отбиваться!

— Но ты, надеюсь, отбивался?

— А то!.. Еще потом ко мне в гости придут! Глупо как-то.

— А сейчас умно?

— А сейчас умно!

Мы вошли в арку и страстно поцеловались.

— Вот, — от волнения я нес что попало, — видишь, изогнутая арка. Говорят, чтобы не было сквозняка! А вот эта арочка сбоку — углубление для карет!

— Я знаю! — проговорила она. — Я сюда уже заходила несколько раз.

— Ради меня?

— Не только, увы! Есть тут у меня... бизнес один. И случайно увидела тебя. Но в тот раз — не могла.

— ...Какой бизнес?

— Нафиг его!

Повернувшись, она снова прижалась.

— Погоди... — отстранившись, произнесла она. — Дойти все-таки надо бы!

И мы дошли.

Через полчаса я вынырнул из блаженства.

— Ну... — проговорил я, — ты стала даже лучше, чем была!

— Растем! — приподнявшись на локоть, проговорила она.

— А помнишь молодежный туризм? Как при въезде в Венгрию ...дцать лет тому назад нас Львовский райком партии прессовал?

— Конечно! — улыбнулась она. — А помнишь, как мы в Будапеште, в горячем бассейне... в тумане?

— Совсем были не в себе! — сказал я.

— Ну, не совсем...

— Безумие!

— И холодный расчет! — Она улыбнулась.

— Слушай! — спросил я. — А ты вообще кто?

— Я? — Она подняла свою слегка растрепанную голову, глянула в зеркало напротив. — Твоя первая и, надеюсь, последняя любовь!

Встала, пошла по комнате.

— Ты прямо... реклама. Но чего?

— Здоровья. Вот так!

— А что у тебя в моем доме за гешефт?

— М-м-м... Коммерческая тайна! Нельзя! — чмокнула. — Международный проект!

— Надеюсь, связанный со мной?

— Надеюсь, да! И если он проканает... Многие поблагодарят нас!

— И я, надеюсь, тоже?

— Ты будешь в числе тех, кого поблагодарят. Ты чего-нибудь хочешь от жизни?

— Ммм... Ну разве что, — решил вдруг поделиться, — наверху кто-то постоянно топает! Может быть, одна... Но — всегда. Нельзя ли чудо совершить — чтобы прекратить это?

— Подумаешь, ходят! — весело проговорила она. — Ну хочешь, я куплю ту квартиру — и шаги будут мои? А той ноги отрежем! — добавила она. — У лучших хирургов!

— Давай!

— У тебя вода плохо уходит! — весело крикнула она из ванной.

— Знаю! — крикнул я.

— Что-то вдруг аппетит появился! — снова сев в то же кресло на тротуаре, непринужденно сказала она рыжему официанту.

— Что закажете, Алена Дмитриевна? Ваше любимое?

— Да, пожалуй. И ему тоже! — весело ткнула пальцем в меня. — Сыр моцарелла любишь?

— А у вас разве есть?

— Только для своих! Хочу в Апулию тебя пригласить, на мою ферму, где делаем его. На время случки буйволов! Упоительное зрелище. Приедешь?

— М-м-м-мда!

Погоняла по телефону фотки.

— Во. Рогатые мои.

— Да... Впечатляет.

— ...а вот это — внуки.

Два мальчика на лужайке.

— Красавцы.

— Ну хочешь, будут твои?

— Погоди... Не все сразу! — пробормотал я.

— Ну ты как всегда!

— Вообще-то мой дом — вот! — я показал. — И ты в нем только что была!

— Хочешь честно? Это не дом. Это... какой-то коммунальный коридор.

— Отдельный! — гордо поправил я.

— И все равно коммунальный!

Я задохнулся. Самое главное мое — не нравится ей!

— Неужели нельзя было перепланировать?

— Нельзя. Вернее, можно, но я не захотел.

— Что мешало? Ты там фактически один!

— Нет.

— Ты там... хуже, чем один! Я же все знаю!