Валентина Иванова-Спирина - Легенды Варваров

— Нет. Я останусь с тобой, — воин смотрел на женщину, и сердце разрывалось, глядя на неё.

— Уходи! Уходи! Уйди, сказала! Я не хочу, чтобы ты это видел! — её голос звучал как удары камнями. Воин вложил в её руку меч, поправил снаряжение… Потом, чуть замешкавшись, взял в ладони её полыхающее в горячке лицо и поцеловал. Развернулся и, не оглядываясь, вышел из пещеры.

Василису хоронили, как и подобает воину — на щите, в полном боевом снаряжении и с мечом в руке. Лицо разгладилось — ей больше не было больно. Легкая улыбка застыла на её губах. Начинался дождь. Небо плакало, скрывая слезы суровых воинов.

Марина пришла с работы. Дико болела голова, и было только одно желание — лечь, укутаться в одеяло и вот так лежать, ничего не видя и не слыша. Из кухни выглянул Сергей:

— Есть будешь? — спросил он и исчез в глубине кухни.

— Сереж, нет. Я лягу, отдохну немного.

— Ты не заболела? — голова мужа снова появилась в дверном проеме, — может, лекарства какие?

— Нет, я просто устала, — сказала Марина и прошла в комнату. В другое время она бы начала рассказывать обо всех заводских проблемах. В другое время, но не сегодня. Сейчас ей хотелось почувствовать себя маленькой девочкой. Хотелось сказки.

Марина легла на кровать и закрыла глаза. Комната и кровать вместе с ней начали медленно покачиваться, вращаться, словно растворяясь во времени и пространстве…

— Маришка! Марииин! Вставай! За тобой с пекарни приехали! Да вставай же ты! — голос мамы настойчиво вошел в сон. Маришка села на кровати и помотала головой, стряхивая остатки сна:

— Кто приехал? С какой пекарни? — сознание отказывалось принимать информацию.

— Так Мишка же! На санях. Приехал. За тобой. Ты нужна в пекарне, — мама, в одной ночной рубашке и укутавшись в шаль, медленно проговаривая каждое слово, стояла около кровати. «Какие, к черту, сани?» пронеслось в голове у Маришки, но времени на раздумья не было. Соскочив с кровати, Маришка начала собираться. Снова как вспышка мелькнуло в голове — «черт, что за одежда…» Маришка натянула длинную до пола юбку, заправила в неё белую рубашку, сунула ноги в валенки, и уже на ходу одевая полушубок, выскочила из дома.

Тяжелая дубовая дверь пекарни открылась без скрипа. Маришка быстро прошла вглубь здания, туда, где находились печи. Навстречу ей уже бежала Элен:

— Маришк, ну никак не получается! — в глазах стояли слезы. Вчера днем было решено изготовить к новому году особый хлеб — в виде елки. Казалось бы, не было ничего нового или особенного в технологии, всё как обычно, вот только никак не получалось. Тесто не поднималось и не держало форму. Даже подумали изготовить специальную форму из металла, хотя Сережа и кричал, что времени в обрез, и его ребята не успеют сделать всё как нужно и в нужном количестве. Маришка подошла к столу. Вокруг него стояли девушки — пекаря, стояли опустив головы, словно заранее извиняясь. На столе лежали «елки» — сморщеные, тощие, невзрачные.

— Элен! Ты соль, сахар — всё как надо положила? — из темноты пекарни вынырнула, другого слова не подберешь, ТатьянВасильна. В теплом длинном платье и красивом переднике. Голову покрывал платок, завязанный под подбородком.

— А как же! — обиженно воскликнула Элен, — чай, не первый день, ТатьянВасильн! — Элен тряхнула головой в белом колпаке и стекла очков блеснули в пламени масляных ламп.

— А может… — к столу неслышно подошла Машенька, — может дрожжи… — как то робко произнесла она и смущенно замолчала.

— Маша, мы уже всё сто раз проверили и попробовали, — раздраженно произнесла ТатьянВасильна.

— Ну что у вас тут? — раздался голос Сергея, — формы ты нести? Сделали мы несколько штук.

— Неси… — задумчиво проговорила Маришка и вдруг резко продолжила, — Стой! Не надо формы. Я знаю, что нужно делать!

Все кто стояли вокруг стола повернули головы и внимательно смотрели на Маришку.

— Поехали к Надин! Без неё нам не обойтись. Дело не в муке, соли или сахаре. Дело тут в чем — то другом и нам нужна её помощь.

— Ночь же на дворе! — воскликнула было ТатьянВасильна, но тут же осеклась под решительным взглядом Маришки.