Павел Иевлев - Город людей

Командир атакующих активировал подрыв «смерть-пакетов». Тела на поле подпрыгнули, окутавшись красными облачками кровавого аэрозоля. Если кто-то из них был только ранен — ему не повезло. Вот почему у нас до сих пор ни одного пленного. Это я должен, если что, гордо застрелиться сам — а их никто не спрашивает. Их чешуйчатые кирасы отлично держат пулю, но на ремнях электронный замок, ключ от которого у командира звена. Попробуешь снять сам — подрыв. Разрежешь ремень — подрыв. Удалился от командира слишком далеко — подрыв. Убили командира — подрыв всего звена, поэтому их командиры в атаку не ходят. Сидят, гады, в овражке, смотрят на нас через камеры висящего высоко над лесом дрона. Уже третьего — двух наш снайпер сбил, и этот не приближается.

Тринадцать минут. Затишье. Собираются с силами. Моральный дух у них уже не тот, что в начале. Пообломались. Думаю, система самоподрыва не способствует позитивному мышлению. Хотя может быть, они, наоборот, гордятся привязанной к пузу гранатой? Может, они все поголовно буси-самураи-камикадзе?

А я не самурай, стреляться не собираюсь. Что я такого важного выдам, попав в плен? Фасон Ольгиных трусов? Нападающие и так знают, кто мы такие и где находимся. В этом их преимущество.

Двенадцать минут.

— Отобьемся, Борь? — спросил я привалившегося рядом майора.

— Сейчас или вообще? — он не отрывался от оптики своего «Барсука» 2 2 АЕК-999 «Барсук» — российский единый пулемет на базе ПКМ под патрон 7,62×54 мм R. .

— И так и этак.

— Сейчас они попробуют нас выбить всеми наличными силами, и получат сюрприз, который либо сработает, либо нет. Если нет, то будет весело.

— А вообще?

— А вообще… О, зашевелились вроде!

— Движение на десять часов! — подтвердил наблюдатель сверху.

— Артиллерия, готовность? — прогундел комгруппы.

Я удивленно обернулся — в углу полуразрушенной комнаты двое военных быстро изготавливали к стрельбе «Галл» 3 3 2Б25 «Галл» — бесшумный носимый 82-мм миномёт. Весит всего 13 кг, кладет 15 выстрелов в минуту. Надежно транслирует ваше недовольство другими людьми на расстояние от 100 до 1200 м. . Один щурился глазом в прицельное устройство, второй держал в руках похожий на оперенную булаву минометный выстрел. Вот, значит, какой у нас «сюрприз». Ого.

— Есть готовность! — отрапортовал тот, что с прицелом.

Никогда не мог понять, как они вообще куда-то попадают из таких штук — оно же вверх стреляет!

— Ждем команды, пусть втянутся в атаку!

Одиннадцать минут. Самой атаки я не видел — Борух шарахнул меня кулаком по шлему, чтобы не высовывался. Было не больно, но обидно. Треск скорострелок смешался с грохотом не такого продвинутого, но ничуть не менее смертоносного огнестрела, на меня посыпалась пыль и горячие гильзы, пришлось отползать.

— Ждите, ждите, ждите… — Пора!

Миномет захлопал удивительно тихо, как в ладоши — оператор кидал в ствол гранату, пригибался — пух! И тут же следующая. После шестой стрельба наступающих внезапно прекратилась. Секунда тишины, горестный, исполненный безнадежной тоски вскрик и, — блоп-блоп-блоп-блоп, — длинная серия подрывов.

— Есть накрытие! — доложил наблюдатель. — Вижу дым над командным пунктом!

Я посмотрел на таймер — оставалось еще пять минут до гашения. Быстро мы…

— Вот и всё, — констатировал присевший рядом Борух. — Накрыли командиров, и пошли самоподрывы… Если кто и выжил, теперь им не до нас.

Инженеры головы сломали, пытаясь заглушить сигналы самоподрыва или, наоборот, подобрать инициирующую команду, а военные раз — и обошлись без этих хитростей. Против лома нет приема.

— Так ты считаешь, отобьемся? Вообще?

— Они уже не те, что раньше, — сказал задумчиво майор. — И кадры похуже пошли, и оружие… Раньше скорострелки были у всех, а сегодня — только у каждого десятого. Остальные со старыми «калашами», как лохи. В первой высадке каждый был в полном композитном бронекомплекте, а сейчас — одна кираса. Понимаешь, что это значит?

— Их ресурсы тоже не бесконечны.

— В общем, не ссы, писатель, прорвемся.

— Я не писатель, — запротестовал я. — Я официальный историограф Коммуны!

Читать дальше