Павел Иевлев - Город людей

— Мне тоже показалось, что «коммуна», — поддержал ее Дмитрий. — А остальное было не по-русски.

— «Коммуна» — слово не русское, — возразил Мигель. — Это от латинского «коммунис», «общий».

— Да плевать, — сказала Ольга. — Хорошо, что они в рукопашную побежали, а не стали в нас стрелять.

Нападавшие оказались сущими дикарями — одетые в домотканые обноски и плохо выделанную кожу, они, видимо, просто не знали, как стрелять из трофейного карабина, а взвести единственный арбалет не успели. Вооружение состояло из плохоньких железных сабель, грубо откованных ножей и утыканных гвоздями дубинок, хотя в вещах обнаружили несколько дульнозарядных карамультуков с фитильным запалом.

— Басмачи какие-то, — сказал, недовольно морща нос, Дмитрий.

В выцветших тканевых шатрах довольно крепко пованивало — аборигены не были поборниками гигиены. Сундуки оказались набиты никчемным хламом, а вот еды как раз почти не было. Лагерь расположился возле невысокой кирпичной башни. Наверное, дикарей привлекал не скрытый внутри репер, а выложенный таким же старым кирпичом глубокий колодец — ведь вокруг раскинулась до горизонта пустыня. Красноватый песок с редкими кустиками жесткой травы, барханы и привязанные у поилки вьючные животные.

— На Монголию похоже, — сказал Дмитрий. — Я там служил. Но это не верблюды, а я не знаю, что…

Животные походили на горбатых ослов ростом с лошадь, были покрыты серой свалявшейся шерстью и на суету вокруг не реагировали ровно никак. Стояли, жевали какие-то колючки, периодически подходя попить из длинного корыта с водой.

— Их было двадцать два человека, — подвела итог Анна. — Все мужчины среднего возраста, ни женщин, ни детей. Во вьюках тряпки со следами крови, металлическая посуда, какое-то хозяйственное барахло, сваленное кучами без разбора…

— Бандиты, — уверенно сказал Мигель. — Настоящие разбойники, как из книжки. Грабители караванов или что у них тут… Что будем делать со скотиной?

— Ничего, — пожала плечами Ольга. — Думаю, следующий караван, который придет к этому колодцу, позаботится об их судьбе. Надо пометить этот репер красным и двигаться дальше. Мы пока еще очень далеки от дома…

***

Год после Катастрофы отметили с осторожным оптимизмом. Жизнь постепенно налаживалась: оттаявшие земли дали первый, пока небольшой, урожай, общежития снова заселились, освободив подземелья для складов и лабораторий. Убежище поддерживали в рабочем состоянии, но прятаться было больше не от чего. Быт пока был скудноват, но смерть от голода уже не грозила.

Мультиверсум оказался в основном пуст и безлюден, редкие аборигены чаще всего не представляли опасности, но и пользы от них не было никакой. Дикари на стадии от каменных топоров до примитивного огнестрела.

После бурных дебатов в Совете, разведку новых реперов было решено свести к возможному минимуму — переход, оценка опасности, картографирование структуры смежных резонансов, возвращение. Мигель сильно возмущался таким «нелюбопытством» руководства, но у тех были свои резоны. Несмотря на все возможные предосторожности, потеряли еще двух операторов. Один утонул — репер оказался на дне глубокого озера. За ним чуть не потонула и спасательная группа, но не растерялись, сумели удержаться возле репера до гашения и вернуться. Скафандры выдержали. Второй просто исчез вместе с напарником — это оказался первый найденный транзитный репер, и куда они подевались на пути от входа к выходу — так и не выяснили. Поиски не дали результата, а агрессивная местная фауна оставляла слишком мало надежды на благоприятный исход.

С пополнением было плохо: больше потенциальных талантов не выявили, несмотря на то, что тесты прошли все поголовно, включая членов Совета. Среди детей отыскалась девочка с прекрасными данными, но она была еще слишком мала.

В результате операторов разведки осталось трое — совсем молодой Олег-радист, Дмитрий и вздорная баба из технического персонала Института, бывшая уборщица. Глупая, склочная и трусливая до обмороков тетка стала проклятием службы разведки, но ее приходилось терпеть. А куда деваться? Выносила ее только флегматичная Анна, она и стала ее напарницей, хотя признавалась Ольге, что иной раз рука так и тянулась пристрелить дуру. Мигель ходил в паре с Олегом, образовав группу под заочным названием «два балбеса». Очень уж лихая и склонная к риску вышла команда. Ольге, разумеется, достался Дмитрий, с которым она, в конце концов, стала спать. Так было проще.