Хелен Джонс - Если ты мне веришь

В тот незадавшееся утро, я просто вывел Розалинду погулять возле дома. Хотя обычно, мы сней прогуливаемся мимо магазинов, мимо небольшого озера с мостом, мимо прарка, а затем возвращаемя домой. Однако Рози это ни сколько не огорчило. Она будто не замечала дождя, от которого прятались все прохожие, а быть может, он ей просто нравился. Глядя на то, как она скачет на задних лапах и высовывает язык, чтобы попробовать на вкус нечто, падающее сверху, я улыбнулся.

«Все не так уж плохо», — сказал я сам себе. Дождь пройдет, рана заживет, дело о Кристен рано или поздно должно закрыться, и тогда все будет, как и прежде. Никаких переживаний, никакой боли. Хотя, меня начало волновать то, что я все чаще разговаривал с собой. Тогда как раньше, мне риходилось высказывать своей любимице.

Между тем мне стало невероятно радостно, как и Розалинде, которую я с трудом затащил домой.

Все шло уже, можно сказать, прекрасно, за исключением озлобленных и напуганных взоров людей, прожигающих насквозь мое лицо. Все те люди, которые так испуганно смотрели на меня, казались мне невеждами, ибо культурный человек не будет так пялиться на другого, будто бы видел впервые. Я испытывал уже злость и бешенство по отношению к ним! Я хотел их тут же разорвать в клочья или хотя бы выкрикнуть им в след пару скорбительных фраз, чтобы они, наконец, оторвали от меня свои презрительные взгляды.

И только эти мысли со всех сторон начали меня атаковать, как вдалеке я увидел бегущего мне навстречу Грэма.

— Сэр, сэр! — кричал он, бежа по лужам. Он укрывался от дождя зонтом, который относило в разные стороны усиливающим ветром. Грэм меня рассмешил. И как только он был в метрах двух от меня, я уже не мог сдерживать смеха. Видимо, мое настроение также было переменчиво, как погода. Хотя, на погоду я не хотел жаловаться. Причем, никогда. И дождь меня вовсе не волновал, впрочем, как и Розалинду.

Мой помошник явно был не готов видеть меня безумно радостным в такую погоду, и скривил лицо до безобразия, чем еще больше развеселил меня.

— Доброе утро, сэр! — выдохнул он, продолжая кривиться, словно спрашивая причину моего безудержного смеха. Но улыбался я не долго. И как только я снова начал вспоминать о вчерашнем дне, тут же взял себя в руки, но Грэм меня опередил.

— Сэр, вас привлекает дождь? — он чуть откинул зонт. Чтобы посмотреть на небо, но тут же снова спрятался под него, как только крупная капля упала ему на нос. Я тут же снова взорвался от смеха. Мои глаза уже начали слезиться, и я понимал, что пора бы прекратить этот цирк, но не мог.

Грэм, молча, смотрел на меня. И как только я заметил, что он рассматривает мою рану, я остановился. Мужчина смотрел на нее также испуганно, как все те прохожие, которых я готов был убить прямо на месте.

Прокашлявшись, для придания голосу особой серьезности, я наконец проговорил:

— Доброе утро, Грэм. Приношу извинения за мое крайне неадкватное поведение, — я снова улыбнулся, но уже контролировал свои эмоции. Грэм улыбнулся в ответ:

— Мы все постепенно сходим с ума, — пожал он плечами и оглянулся назад, на больницу. Мы оба замолчали, думая над его словами, пусть даже сказанными в шутку. И если бы я не почувствовал как холодная вода заливается в мои ботинки, мы бы, вероятно, простояли на улице еще какое то время.

— Как чувствует себя моя пациентка? — спросил я, придавая своему голосу холода и безразличия, идя в свой кабинет. Грэм шел позади меня, снова листая, какие — то документы.

— Знаете, сэр, — Грэм вздохнул, — после вчерашнего она даже и не ела. Будто, ей совсем чужд голод. Может, вы знаете в чем дело? — он удивленно посмотрел мне прямо в лицо, от чего я резко остановился. Грэм смотрел на меня так, будто знает всю правду и теперь пытается выудить ее из меня.

Я закатил глаза, словно пытался вспомнить события вчерашнего вечера для особой достоверности.

«Конечно, я знаю, что случилось!», — мысленно проговорил я, — «ведь всему виной я, и мои эмоции», — в моей голове тут же прокрутился вчерашний разговор с Кристен. И те же картинки со скоростью света пронеслись перед моими глазами, награждая я очевидные выводы. Что ж, я заслуживал этого

— Вероятно, очередной припадок, — еле выговорил я, и тут же подумал о том, насколько я отвратителен. Конечно, мисс Раян больна, но это далеко не повод, чтобы обвинять ее в моих проступках. На такое мог быть лишь способен Джим Норвингтон, самый мерзкий из всех, кого я только мог знать. К тому же, я нагло врал своему помощнику, который всегда давал ценные советы и выполнял все с такой ответственностью, с какой я завариваю себе кофе.