Татьяна Устинова: Свиданье с Богом у огня. Разговоры о жизни, любви и самом важном

И все станет по-другому.

Чуть не до драки! Приятель молод, хорош, умен и очень успешен. Он – мое недавнее приобретение. Я обзавелась им уже в этой новой жизни, в которой меня показывают по телевизору, и передают по радио, и почитывают на пляже, и быть со мной знакомым не то чтобы приятно и полезно, но… можно. Вполне можно. Не стыдно.

Мы видимся редко, на каких-нибудь совсем уж обязательных мероприятиях, где я бываю по долгу службы, а он забредает просто так, от скуки. В этот раз ему было как-то на редкость скучно, а моя обязательная часть закончилась очень быстро, и мы сели в угол с бокалами. Это называется «поболтать». To have a cozy chat!.. Он любит иностранные слова и выражения.

Ну, где вы собираетесь провести лето? В Тоскане? В Канне? Может, на Капри? А как насчет финала «Формулы‐1»? Завтра на матч в Рим летите? Может, вместе? Мой джет улетает завтра из Чкаловского в пять утра, там будут только свои. А в сентябре вся компания собирается в Ниццу! Правда, компания поредела немного, кризис, настроение плохое, те развелись, этот запил, а тот вообще, говорят, того… разорился. Было тридцать миллиардов активов, а стало всего шесть. А это вообще не деньги, шесть миллиардов, смешно!..

Я киваю. Я всегда киваю, когда не знаю, что сказать. Легче кивать, чем… вдаваться во всю эту чушь. Но тут его понесло что-то. Должно быть, я кивала слишком активно. Чертов кризис. Он все испортил. Он всех их, потерявших двадцать четыре миллиарда, страшно подкузьмил. И дело даже не в деньгах, что деньги, мусор! Кризис подкузьмил в смысле образа жизни – все стало не так. Бывало, полетишь в Лондон к своему стоматологу, а оттуда рукой подать до Лазурного Берега, где все свои – ну, ты знаешь, – и всегда есть чем заняться. Выйдешь на Променад дез Англе, а там опять все свои – ну, ты же знаешь! – и прямо по променаду на какую-нибудь хорошую вечеринку, шампанское Crystal, бриллианты Chopard, и поет сама Алла, или этот, как его?.. Дима, что ли? Ну, он еще какой-то конкурс песни и пляски выиграл, как же его? Ну, ты, наверное, знаешь.

А сейчас что? Сейчас серая скука. Все попрятались по своим замкам, кто на Рублевке, кто в Лангедок-Руссильоне, заводы бы продать, да не берет никто, «Мазератти» который месяц в гараже в Монако, девиц разогнали, вон сколько их, брошенных, несмотря на вложенные в тюнинг бабки, скучает по московским кабакам!

Ну, я, конечно, и сказала все, что думаю про тюнинг, «Мазератти» и променад, как говорится, в целом.

Он обиделся до слез. Я его оскорбила! Он никогда не думал, что я такая… такая!

Ну, какая, какая?!

Тут-то мы почти подрались, но пришел мой муж и за подол оттащил меня от него. Куда тебя понесло, спросил Женька, когда мы садились в машину. Что тебя разобрало-то так? Я долго думала, несколько дней. И правда, что это меня разобрало?! С чего бы?.. И постепенно стала догадываться.

Он, бедный, на самом деле думает, что так живут все! Что жить так можно и нужно, и единственное, что имеет смысл, так это Променад дез Англе, казино, яхта, сама Алла, которая поет только для него, и три ящика этого самого Crystal, будь он неладен!..

Кто-то убедил его, что весь мир существует для того, чтобы он жил именно так. И все эти убогие придурки, которые ходят на работу, растят детей, гуляют с собаками и мечтают об отпуске, нужны только для того, чтобы он мог на них делать деньги.

Кто-то убедил, а он искренне поверил!..

У таких, как он, нет здравого смысла, вот до чего я додумалась. Отсутствует как таковой. Нет, это я не о том, что он звездным небом не любуется и забыл, как пахнет сирень на рассвете!

Я о более приземленном. Они на самом деле думают, что метр жилплощади стоит пятнадцать тысяч евро. Они на самом деле думают, что джеты-яхты-мазератти есть у каждого нормального человека. У кого нет, те, стало быть, ненормальные. Они на самом деле уверены, что на курорты ездят исключительно в обществе длинноногих блондинок, а дети в это время с бонной, а жена в это время с бриллиантовым колье и фитнес-тренером. Они на самом деле верят своему консалтингу, который утверждает, что в этом году ожидается офигенный спрос на квартиры-студии в Белгравии.

Он не врет. Он и вправду так думает.

И тогда я ему позвонила и мы помирились.

Он не виноват в том, что убогий. Его так воспитали, сначала папа-комбайнер, а потом мир наживы и чистогана.

Куда ты… собираешься?! Как – куда? В поход. Ну, это когда рюкзаки, палатки, байдарки – в нашем случае велосипед, – пригоревшая бурая смесь, вроде бы гречневая каша с тушенкой, сто километров туда, сто обратно, а может, двести туда и двести обратно, тренировочные штаны, рюкзак, а в рюкзаке палатка. К седлу приторочен котелок, чтоб варить бурую смесь. Ты не знаешь, где ветровка, в которой я выиграл восемьсот метров на пятом курсе? Ты не видела мои велосипедные очки? А рюкзак? У нас же был нормальный туристический зеленый брезентовый рюкзак без всяких этих модных наворотов!..