Ринат Валиуллин - Безумие [litres]

До меня долетали обрывки напомаженных фраз:

– Зачем он тебе?

– Он богат.

– Деньгами?

– Воображением.

– На это можно что-то купить?

– Всё.

Их губы то и дело смачивались мартини, будто без этой смазки механизм их беседы мог забуксовать:

– Я считаю, что, пока ты молода, надо нагуляться как следует.

– Мне считать нечего, мне достаточно одного.

Впрочем, одна из них сейчас поднялась и двинулась, как и положено ладье, прямо, никуда не сворачивая, в сторону выхода, скорее всего в туалет, вторая осталась щипать салат, который ей только что принёс официант. До этого взгляд её был прикован к коню за столиком напротив, взгляд его давно уже заинтересовала пассия на ладейном поле. Он тоже был не против пощипать травки. Мужчина действительно был хорош собой: стройный, сильный, с гривой кучерявых волос и гордым взглядом, он ржал всякий раз, когда его друг, тоже, по-видимому, конь, но другой породы, больше похожий на конька-горбунка, выкладывал нечто смешное. Потом стал показывать что-то на экране своего телефона, наверное, жену.

– Красивая у тебя жена.

– Ещё не жена.

– А чего тормозишь?

– Знал бы ты, как она ревнива, весь мозг мне уже выела.

– Думаешь изменить по-настоящему?

– Зачем? Просто сяду в баре, отправлю смс-ку: «Задерживаюсь по личным делам» и смайлик. Пусть сидит дома… драматизирует.

– Ну, ты даёшь. Находчивый! – ответил конёк-горбунок, а про себя подумал: «Вот тупой».

– А ты? – посмотрел он на ладью.

Кони пили крепкое и почти не закусывали. Несколько пешек, что обслуживали всё мероприятие, незаметно подходили к столикам, интересуясь, не угодно ли чего остальным фигурам, всякий раз добавляя, что королева вот-вот появится. Короля пока тоже не было. Какой король без королевы? Артур вспомнил Шилу:

– Мужчина не может быть совершенным без женщины. Не комплект.

– А женщина может?

– Да, она может и без, но смысл?

Меня не было, пока не было Шилы. Фигуры делали свои ходы: один из коней подошёл буквой Г к столику, где сидели ладьи, нагнулся, взял одну из них и увёл танцевать:

– Может, махнёмся душами на ночь?

– Хотите узнать, действительно ли я хочу вас?

– Хочу узнать как.

Шах и мат, так казалось ему, партия сделана. Как бы мужчина ни разбирался в женщинах, он ошибается. Даже если он соберёт из неё что-то потом, что-то своё, всё равно останутся лишние детали. Эти детали не будут давать покоя ни ему, ни ей. Я знал это по своему опыту, я знал, что в любой момент может появиться королева, и партия приобретёт совсем другое продолжение.

– Что будем танцевать?

– Я танго люблю. Там всё неожиданно, тебя ведёт партнёр, которому с каждым па ты доверяешь всё больше и больше, хотя до самого последнего момента не знаешь, к чему приведут его сильные руки, то ли к алтарю… то ли обратно к столику.

– Может, займёмся любовью?

– Хорошо. Безответная вас устроит?

Таким представил я себе их диалог, после того как конь вернул на место ладью. Он поклонился ей, понимая, что ему не удастся сесть в неё и вмиг переправится на другой берег своих желаний, откровенных, даже пошлых. Потому что появилась королева. Шила наконец-то пришла. Я помог ей скинуть плащ, привлёк её к себе, а также взгляды всех остальных членов партии. Поцеловал и усадил жену напротив.

– Сегодня какой день недели?

– Выходной.

Официант уже был тут как тут и разливал заказанное мною заранее шампанское.

– Ты уверен?

– Да.

– Почему тогда нет солнца?

– Это Питер, крошка. Пора бы уже привыкнуть.

– Не могу. Три выходных дня подряд – это передоз. Я спала сегодня по привычке так долго, что, проснувшись, стала себя немного ненавидеть.

«Ненавидеть?» Она сама была бокалом с шампанским, пузырьки поднимались по её красивому телу и выдыхали искрами глаз. Шила что-то говорила, мне неплохо удавалось её внимательно не слушать. Да и как я мог слушать, когда нужно было просто любоваться.

«Спины ровно», – произнёс мне мой внутренний голосом жены. Она, как могла, боролась с моей неправильной осанкой, с моим мягким характером. Тот был флексибл. Я нехотя выпрямил позвоночник и стал ближе к небу. Идти так было не очень удобно, и я продержался недолго. Сутулость взяла своё.

На шахматной скатерти столика её руки и мои. И те и другие холодны. Как бы я ни старался, мы уже не были королём и королевой. Мы не чувствовали. Чем чаще я заходил сюда, тем больше ощущал себя пешкой в чьей-то игре. Скоро я забыл, стал обходить его стороной, только клетчатые сны не давали покоя. Он всё время вспоминал партию с Марсом, когда тот ловко поставил мне мат, не имея при себе ферзя, то есть королевы.