Мария Старожицкая - МашКино

20.

Кабинет продюсера, утро.

Продюсер сидит за столом. Перед ним ворох печатных изданий, он берет их по очереди, листает, перегибает, подчеркивает, мрачнеет на глазах. Заходит главный оператор.

ГЛАВНЫЙ ОПЕРАТОР

Ну что тут у тебя, что делать будем?

Роль нашего арестанта продаем

или кого-то из актеров вызвать?

Гриша Каменский просился, готов бесплатно,

чтобы с Малковичем, у него тот же размер костюма…

Эй, да что ты? Что ты тут вычитал?!

(берет газеты, читает вслух)

«Ради съемок в старой доброй сказке девушка продала невинность». Ого, кто это у нас ее вообще имел?!

О, это поинтересней: «После исчезновения главбуха,

решившего стать кинозвездой,

рабочие консервного завода, оставшись без зарплаты,

закатали вместо партии сгущенки пустые банки,

наклеили ярлыки «Запах денег» и выгодно продали в качестве сувенирной продукции – именно такое распоряжение оставил в опорожненном сейфе его бывший распорядитель».

Ого, может, его и выпустят за такой креатив?!

О-о, вот, глянь, какой большой заголовок «А был ли Малкович?!». Отличный, к слову, вопрос!

Что там с его долгожданным приездом,

который я ежедневно обещаю всем любопытным

старушкам, собачкам и дамочкам?!

Ответь хоть мне, Сережа, я имею право знать правду.

ПРОДЮСЕР

(облокачивается локтями на стол, подпирает кулаками подбородок)

Отвечаю. Правду. Я, как ты понимаешь,

очень давно послал ему и ролик с обещанием Алене,

и предложение по очень высокой оплате – ему нужно появиться у нас всего на один съемочный день, и я готов обеспечить любой райдер. Но он совершенно не помнит того разговора на фестивале

и считает нас чуть ли не шантажистами, использовавшими

его имя в своих целях и начавших съемку без согласования

с ним сроков и всего остального.

ГЛАВНЫЙ ОПЕРАТОР

Серега, но ведь так оно и есть, как ни крути!

Вот я старый идиот, ведь догадывался, а чуда ждал!

Это же какой будет скандал – нам никогда не отмыться!

И фильм весь разваливается, старого сценария нет,

новый не срастается, денег нужно все больше,

а продавать уже нечего…

ПРОДЮСЕР

Значит, так.

(встает из-за стола, сбрасывает на пол кипу печатной продукции)

Этого фильма не будет.

Причина – арест героя и соответствующее

судебное разбирательство.

Люди поймут. Деньги вернем.

Ну, может, не сразу.

Кого-то снимем в другом фильме:

вот у меня уже пачка хороших сценариев,

половина под Малковича.

А он к нам – это я к вопросу о нашем честном имени –

обязательно приедет. И скандала не случится.

От того, что я ему вчера предложил, отказаться не то что сложно - невозможно…

Не веришь?

ГЛАВНЫЙ ОПЕРАТОР

Сережа, ты Станиславович, а не Станиславский, - не верю.

Но - надеюсь… Останется свадьбы снимать, а там конкуренция...

(разочарованно взмахнув рукой, уходит, хлопнув дверью)

21. Коридор замка, вечер.

Принц и Золушка, Костя и Стася, уже в обычной одежде, сидят, прижавшись друг к другу, на широком подоконнике замка.

КОНСТАНТИН

Знаешь, я все-таки все ему выскажу…

СТАСЯ

Нет, не надо, я сама во всем виновата,

я просто очень хотела сыграть эту роль,

еще и у мамы в фильме… И вообще он твой отец…

Знаешь, какая я была счастливая,

когда он купил мне этот лот на аукционе:

мне никто и никогда не дарил ничего такого же прекрасного…

КОНСТАНТИН

Маленькая моя,

я буду дарить тебе много-много подарков…

А он и правда, уже и так наказан –

и деньги потерял, и я в тебя влюбился,

и молодая жена ему изменила,

разводиться придется – кто бы мог подумать,

что эта провинциальная кукла полюбит бедного бухгалтера?

А ведь носит ему в СИЗО передачи, письма пишет разноцветными фломастерами, с сердечками и цветочками… Вот меня попросила ей новые купить – она на одно послание пачку изводит.

Смешно, да?..

СТАСЯ

Нет, не смешно, Таня хорошая…

О, давай их сюда, ты мне нарисуешь принцессу?

С длинными волосами и в красивом платье…

КОНСТАНТИН

Вот такую?! (рисует)

СТАСЯ

Ага, такую…

КОНСТАНТИН

И принца рядом?

СТАСЯ

Ага…

КОСТЯ

Вот, тогда и еще короля…

КОНСТАНТИН

Ой, он у тебя действительно похож на Малковича,

жаль все-таки, что он не приехал…

И что фильма не будет… И что идти нам некуда…

Нет, конечно, есть куда… Там мама злая сидит. Знаешь, ей обидно не то, что фильма ее не будет, а что Малкович ее не помнит. Значит, она еще не совсем режиссер, еще актриса… А я, наверно, уже не актриса… Не знаю… Но точно домой идти не хочу!