Эстель Маскейм - Сделай шаг [litres]

– Холден, чего стоишь, не проходишь?

И призывно машет рукой. Но тот не двигается с места. Выдергиваю запястье из руки Джейдена и окликаю:

– Даррен…

Смотрю на него с отчаянием. Он не может так поступить. Затеять такую разрушительную смуту из ревности, потому что я осталась с Хантером, а не с ним.

– Не надо, – шепчу я. – Пожалуйста. Я не собиралась молчать, просто не было удачной возможности рассказать!

– Что, Кенз? – без тени сочувствия спрашивает Даррен, широко раскрыв глаза. – Считала, твой парень не заслуживает разделить с тобой эту новость?

Терпение Джейдена на исходе, судя по тому, как он вздыхает и рявкает:

– Мне кто-нибудь объяснит, что, черт возьми, происходит?

– Может, Холден? – произносит Даррен, склонив голову набок, и глядит на застывшего у двери Холдена.

Даррен прекрасно понимает, что делает, и самое отвратительное – наслаждается своей властью над нами.

– Ты же лучше всех знаешь правду? Как-никак той ночью ты был один.

В глазах Холдена появляется тот же ужас, который был в понедельник, только еще сильнее. Он смотрит на меня, но сейчас нет времени для разборок, почему я разболтала его тайну. Есть более важные вещи. Он медленно качает головой, уставившись на Даррена остекленевшим взглядом, умоляющим остановиться, не продолжать.

– Даррен, – шепчет он хрипло.

Однако тот и не собирается останавливаться. Не хочет. Он делает шаг назад и, изображая шок, театрально переводит взгляд с Холдена на меня и обратно.

– Неужели никто не скажет? Что ж, ладно.

Он откашливается, прочищает горло и поворачивается к Хантеру.

Я холодею и деревенею от собственной беспомощности, не в силах остановить грядущую катастрофу.

– Джейден, – начинает Даррен уже без видимого удовольствия, хмурится и взволнованно закусывает нижнюю губу. – Парень, чертовски жаль, что мне приходится сообщать тебе такие новости, но… твои родители погибли из-за Холдена.

Ну, вот и все. Правда прозвучала. На секунду воцаряется абсолютная тишина. Я закрываю глаза, чтобы ничего не видеть, перестаю слышать музыку и даже собственное дыхание. Однако в следующее мгновение шум возвращается с новой силой, даже громче, чем раньше. Музыка бьет по ушам, одновременно Уилл делает резкий вдох, а потом раздается голос. Слабый шепот Дэни:

– Что?

Я открываю глаза. У двери за Джейденом и Уиллом стоит Дэни. Дрожащей ладонью она закрывает рот. В ее потрясающих голубых глазах мелькает боль, а в их уголках появляются морщинки. Дэни еще очень ранима и, не дожидаясь дальнейших объяснений, она заливается слезами и отворачивается. При звуке ее удаляющихся шагов мое сердце будто разрывается на кусочки и тяжелым грузом давит на грудную клетку. Входная дверь открывается, но я не слышу, как она захлопывается.

Смотрю на Джейдена. В его ошалевшем взгляде отражается замешательство и неверие. Но он, полный ярости, глядит не на меня, а на Холдена. Быстро мотает головой, его голубые глаза сужаются, но его гнев не агрессивный, а, скорее, страдальческий. Обжигающий, иссушающий.

– Это правда? – цедит он сквозь зубы. – Холден, ты там был?

Холден сосредоточенно дышит, и мне кажется, того и гляди упадет в обморок. Он опирается ладонями о стойку, стоя спиной к нам и низко опустив голову. К такому разговору сегодня он явно не был готов. Да и никто из нас.

– То был несчастный случай, – безжизненным голосом произносит он с явным усилием и повторяет: – Несчастный случай.

– Холден… – шепчет Уилл, но осекается, берет стул и со вздохом на него опускается.

– Что случилось? – шипит Джейден, требуя разъяснений.

Оттолкнув Даррена, он проносится мимо меня к Холдену, хватает его за плечо и отдирает от стойки, чтобы посмотреть ему в глаза.

– Что случилось?

Но тот молчит. Не может и рта раскрыть. Только зажмуривается и качает головой. Он не может ответить Джейдену, не в этом состоянии, не здесь, не при таких обстоятельствах. Хантеру ничего не остается, кроме как отпустить его. Он поворачивается к Даррену и ко мне. Щеки его горят. Проводит рукой по волосам и, не замедляя шага, молча проходит к выходу. Он не смотрит на меня, и мне становится ясно: он злится. И тогда я начинаю плакать. Слезы начинают литься, когда хлопает входная дверь. Понимаю, что не могу позволить ему уйти, не объяснившись. Задыхаясь, поворачиваюсь, чтобы броситься за ним вслед, но тут Даррен хватает меня за руку холодными пальцами.

– Мы расстаемся, Кенз. Окончательно, – объявляет он.