Анна Пастернак - Дневник Дейзи Доули

Я окончательно убедилась в этом, когда, примерно через год после свадьбы, поинтересовалась у Джейми, как он смотрит на то, чтобы завести ребенка. Было холодное субботнее утро, мы пили кофе на берегу пруда Серпантайн в Гайд-парке. Пили в тяжелом молчании, которое я и нарушила, поинтересовавшись отношением мужа к деторождению. Джейми отставил кофейную чашку и, глядя прямо перед собой, ответил:

— Послушай, Дейзи. В отличие от тебя я стараюсь жить настоящим. Честно говоря, мне оно не нравится уже здесь и сейчас, и я предпочитаю не задумываться о будущем — даже о том, что будет после того, как мы допьем этот кофе.

Меня до боли поразило его равнодушие. Жить настоящим — это одно, но строить совместное будущее — это совсем другое, и как можно строить совместное будущее с кем бы то ни было, тем более с мужем, если у вас нет ни одной общей мечты?

Это ведь не на самом деле? Этого ведь не может быть? Я готова на что угодно, лишь бы это оказалось неправдой или страшным сном. Я буду хорошей. Я никогда больше не буду сплетничать и говорить гадости о других, как мы обычно делали на регулярных посиделках с Люси и Джесси. Я обязательно буду помогать маме управляться по хозяйству, стану хотя бы раз в неделю чистить собачьи вольеры. Я позволю маминым таксам Дональду и Дуги спать у меня на кровати и не буду спихивать их на пол, даже если они будут класть свои пахучие морды мне на подушку. Я обещаю, что никогда больше не буду выдавливать прыщи или отколупывать ороговевшую кожу на пятках. Я буду вежливо отвечать тем, кто звонит с телефонным опросом или чтобы всучить мне какой-нибудь товар. Я пойду на что угодно, лишь бы выплатить свой кармический долг. На что угодно! Только не это!

Я молила небо, чтобы тревога оказалась ложной, но когда две синие полоски неумолимо проступили на пяти подряд тестах на беременность (а тесты я делала пять дней подряд), то я поняла, что хватит себя обманывать. Я беременна. Нужно посмотреть правде в лицо. От потрясения я на какое-то время онемела, словно моя душа отделилась от тела, как при выходе в астрал, а потом меня бросило в жар и в холод одновременно. Я обессиленно опустилась на пол ванной. Нет, это не должно было произойти так! Подобный поворот событий никак не вписывался в сценарий, который я рисовала в своих грезах о семейном счастье — рисовала годами. Где же, спрашивается, муж? Ну ладно, если не второй муж, то хотя бы вторая половинка, словом, мужчина моей мечты, который придет с работы, а я, сияя улыбкой, выбегу ему навстречу, и, когда он скажет: «Дорогая, а вот и я!», я отвечу: «Дорогой, а я беременна!»

Далее по сценарию ему полагается завопить от радости, в три тигриных прыжка преодолеть расстояние между нами и заключить меня в пылкие, но бережные объятия. И в это прекрасное мгновение он будет любить меня как никогда раньше, а я буду ощущать, что меня обожают, берегут и гордятся мной и моей восхитительной плодовитостью.

Ну и где это все, спрашивается? Ни мужа, ни любовника. Я разведенка тридцати девяти лет, сижу одна, скорчившись на полу ванной (точнее, на коврике, покрытом собачьей шерстью), мне холодно, меня тошнит, и я залетела от одного-единственного свидания, которое вообще-то было предназначено для того, чтобы слегка встряхнуться и развеяться после развода. Куда уж хуже. Все мои мечты лопнули, как один большой мыльный пузырь. Как могло такое произойти с моей жизнью, которая некогда планировалась, да и выглядела столь образцовой или хотя бы многообещающей? Я собрала себя в кучку, доползла до постели и, забравшись под одеяло, позвонила Джесси, которая настояла, чтобы я немедленно приехала в Лондон.

В поезде я попыталась собрать разваливающийся сценарий в целое, а для этого заглянула в очередную книжку по самопомощи — «Вера в будущее». Книжка велела верить в то, что все само образуется и что ни делается, все к лучшему. «Жизнь непредсказуема, — поучала книжка. (Вот уж действительно, не в бровь, а в глаз!) — Когда нам кажется, что хуже уже не будет, ситуация исправляется, и все налаживается. Важно не то, что с нами происходит, а то, как мы к этому относимся, как справляемся с происходящим».

И как прикажете справиться с происходящим? Я ведь совершенно не готова заводить ребенка! Моя жизнь дала трещину, раскололась на тысячу кусочков. Но что же мне, аборт делать? В тридцать-то девять лет?! А если это мой последний шанс родить? Но что мне сказать Трою? И как преподнести новость родителям? Они будут вне себя от ярости. Начнут ругать меня за глупость и безответственность. Извините, мама и папа, год назад у меня была налаженная семейная жизнь и нормальный муж, а теперь вот, извольте!