Стивен Фрай - Герои. Человечество и чудовища. Поиски и приключения

– Не забывай.

– Ай! – вскрикнул Икар от неожиданности: воздушный путь ему перелетела чайка. Он сосредоточился и резко пошел вниз следом за отцом.

Далеко внизу Тесей смотрел в небо и видел, как взмывает и падает в воздухе Икар, как ныряет и описывает петли.

Икар отдалился от Дедала так, что не докричишься, и заметил далеко внизу афинский корабль с носом, как у птицы. «Ха-ха! – подумал Икар. – Я им устрою потрясение на всю оставшуюся жизнь. Но сперва наберем-ка высоту».

Взлетал он все выше и выше, чтобы удалось воплотить замысел – спикировать камнем. И так высоко он забрался уже, что едва видел Тесеев корабль внизу, так высоко, что… так высоко, что сделалось жарко. Икар обеспокоенно вскрикнул – перья начали осыпаться с крыльев. Воск таял! Икар перевернулся, нацелившись головой вниз, чтобы нырнуть как можно дальше от солнца, но поздно. Перья сыпались с него, как снег, и сын Дедала стал падать. Воздух, холодный и жесткий, бил по телу. Икар услышал, как кричит отец. Ничего нельзя было поделать. Море рвалось навстречу. Может, если вытянуться в длину, удастся нырнуть под воду и всплыть живым.

Дедал смотрел вниз с бессильным отчаянием. Он знал, что с такой высоты море окажется гранитной плитой. Смотрел, как тело ударяется о волны, и знал, что кости его сына разобьются вдребезги и жизнь покинет его.

– О, Икар, Икар, мой любимый сыночек. Ну почему ты не послушал меня? Зачем поднялся так близко к солнцу?

Трагический плач, подобный этому, просто с другими именами, слышен был с тех пор от отцов во многих поколениях. Такова судьба детей духа – взмывать слишком близко к солнцу и падать, сколько бы раз ни предупреждали их об опасности. Кто-то выкарабкивается, но многие – нет [284] История Дедала и Икара издавна любима среди художников. Союз гения Питера Брейгеля Старшего и У. Х. Одена подарил нам Оденово стихотворение «Музей изящных искусств», одну из самых изысканных его работ. Скульптур и живописных полотен не счесть. Мое любимое воплощение этого мифа – барельеф с Икаровым падением на стене амстердамского Суда по делам о банкротстве. Вполне возможно, что Рембрандт смотрел на этот барельеф, пока шли слушания по его делу, – легендарный сюжет напоминал художнику, до чего опасно заноситься слишком высоко. Насколько мне известно, сам он Икара не писал, но другие художники и скульпторы – сотни их – осмысляли этот сюжет. .

Дедал нырнул и выловил сокрушенное тело сына, похоронил его на острове неподалеку; тот остров и поныне зовется Икарией. Говорят, погребение наблюдала куропатка, она захлопала крыльями и ликующе заворковала. Пердик радовался трагическому воздаянию – тому, что сын Дедала упал и разбился насмерть, как в свое время упал Пердик, когда Дедал столкнул его с горы. Безутешный отец бродил по Средиземноморью и наконец нашел себе работу при дворе царя КОКАЛА в Камике на юге Сицилии.

Неукротима была ярость Миноса, когда он обнаружил, что птички, как говорится, упорхнули. Дочь исчезла, репутация могущественного и непобедимого царя серьезно подмочена, он унижен побегом Дедала – Минос поклялся отомстить. Взялся он прочесывать весь греческий мир в поисках своего сбежавшего изобретателя, прихватив с собой витую морскую раковину. В каждом царстве или провинции, на каждом острове Минос объявлял, что наградит любого, кто проденет нитку через спиральные – камеры в его морской ракушке. Царь Крита считал, что одному лишь Дедалу хватит ума сообразить, как это делается.

Через многие годы поисков Минос наконец объявился в Камике. Царь Кокал принял вызов Миноса и отнес ракушку Дедалу, тот быстро решил эту задачку, привязав конец нитки к муравью, а муравья заманил пройти спираль ракушки с помощью капелек меда. Царь Кокал торжествующе вручил Миносу ракушку с продетой сквозь нее ниткой и потребовал награду.

Минос встал во весь рост.

– На такое способен один лишь Дедал-умелец, Дедал-изобретатель, Дедал-предатель, – заявил он. – Отдай его мне, или я сейчас же отправлюсь на Крит, вернусь со своим флотом и завоюю твое царство. – Тесей Миноса, может, и обставил, но Минос по-прежнему располагал великой морской мощью.

– Позволь мне удалиться в зал заседаний и посовещаться, – сказал царь Кокал.

Под этим он подразумевал «спросить у дочерей». Он знал, что его дочки обожали Дедала – тот развлекал их, пока они росли, уча всевозможным ловким фокусам. Кокал собрал дочерей и рассказал им о возникшей угрозе.

– Скажи Миносу, – посоветовала старшая, – что Дедала, закованного в цепи, ты ему выдашь завтра. Но сегодня пусть Минос купается, ест, пьет, слушает музыку и пирует по-царски, как и полагается великому государю.