Михаил Лидогостер - Экспресс на Наарию. Сборник рассказов

– Ладно. Удачи тебе, – сказал Коби, включая передачу.

– Спасибо, – ответил Эйтан и махнул рукой.

Машина отъехала от обочины и медленно поползла вверх по улице.

Эйтан проводил ее взглядом.

«Ну, и что теперь? – подумал он. – Не обходить же каждый дом в поисках почтового ящика с именем владельца? Да и вряд ли надписи на ящиках помогут. Во-первых, фамилию старик не назвал, а во-вторых, если квартиры часто сдаются, то эти надписи могут висеть годами, несмотря на то что жилец уже давно съехал. Не ломиться же теперь среди ночи в каждый дом, спрашивать: живет здесь такой или нет?

И вообще. То, что Маркус сошел на этой улице, еще ни о чем не говорит. Сойти сошел, а потом мог вызвать еще одно такси. Или своим ходом дойти до другого района».

Эйтан вздохнул и почесал в затылке.

«Ну, допустим, надписи на почтовых ящиках соответствуют действительности. Но сколько времени займет их все изучить? – он потоптался на месте и двинулся в сторону парка. – Ясно же, что не час и не два. Район-то огромный».

Глядя себе под ноги, Эйтан добрел до первой попавшейся скамейки и устало опустился на нее.

«Что ж, попытаться все же стоило. Хотя бы ради того, чтобы не корить себя потом за бездействие, – он сплел руки на груди и попытался смириться с мыслью о том, что никаких ответов в ближайшее время найти не удастся. – Похоже, финалу этой странной истории так и суждено остаться открытым».

Где-то над его головой захлопала крыльями птица. Эйтан попытался разглядеть ее, но среди переплетения ветвей ничего не было видно. Какое-то время он молча рассматривал ночное небо. Потом перевел взгляд на землю и с отсутствующим видом уставился на свои кеды.

В памяти сам собой всплыл тот год, когда они вместе с отцом поехали в сафари-парк и остановились у вольера с совами…

– Знаешь, древние египтяне считали, что совы обитают в царстве мертвых, – говорит отец и подходит вплотную к вольеру. – И не только египтяне. В Индии, Америке, Японии и Китае их тоже называли птицами смерти. В Месопотамии сов помещали рядом с изображением скрывающейся в пустыне женщины-демона. Для иудеев сова тоже была нечистой птицей, всегда ассоциирующейся с чем-то злым. Кельты верили в то, что совы – это ведьмы, стерегущие ночь, а славяне связывали сов с безбрачием и одиночеством.

Эйтан недоверчиво оглядывает отца. Похоже, тот говорит серьезно. Это видно по выражению глаз. Нет в них тех пляшущих огоньков, которые вспыхивают, когда наступает время очередной байки.

– А вот греки почитали сову как птицу мудрости, – продолжает отец. – Для них она являлась символом познания. Благодаря способности видеть в темноте ей приписывали дар пророчества и возможность проникнуть в тайны, скрытые от простых смертных.

– И ты в это веришь? – серьезно спрашивает Эйтан.

– Нет, конечно. Это ведь всего лишь легенды, – мужчина оглядывает ребенка (не напугал ли?) и поправляет бейсболку. – Такова уж человеческая природа. Демонизировать все, что выходит за рамки ограниченного людского восприятия. Совы в этом совершенно не виноваты.

Эйтан всматривается в дальний угол вольера. Там, на мощных раскидистых ветвях, дремлют нахохлившиеся птицы. Люди у клетки им безразличны. Лишь изредка какая-нибудь сова приоткрывает глаза и окидывает собравшихся зевак презрительным взглядом.

– Пойдем лучше посмотрим на жирафов, – предлагает Эйтан и берет отца за руку.

Мужчина согласно кивает.

– О’кей, как скажешь.

Они выходят из павильона с птицами. Покупают в киоске на углу по порции мороженого. От жадности Эйтан откусывает от вафельного рожка слишком большой кусок – так, что начинает ломить зубы.

Заметив перемену на его лице, отец предупреждает:

– Не торопись, а то горло заболит.

Закончив с мороженым, они отправляются в зону, где содержатся крупные млекопитающие.

Отец и здесь принимается рассказывать истории. Говорит о том, что по законам Торы жираф является кошерным животным. И копыта у него раздвоенные, и жвачку он жует. А не едят его потому, что утеряна традиция, как правильно делать шхиту.

Рассказ интересный, но Эйтан его почти не слушает. Все мысли ребенка заняты совами: «А что, если хотя бы часть тех историй, которые про них рассказывают, – правда? Про жирафов ведь ничего такого не придумали».

Эйтан встрепенулся и взглянул на часы.

Половина третьего.

«Авиталь может проснуться в любую минуту. Отсюда до дома минут двадцать на такси, но, чтобы не рисковать, сигареты все же стоит купить».