Хуткунчула.

Давно это было, очень давно. В те времена крестьяне праздновали начало жатвы. Одевались во всё лучшее и выходили в поле с серпами, но в первый день люди больше веселились, чем работали.

В одном селении жили три брата, бедные-пребедные. Даже в праздник жатвы им нечего было взять с собой поесть-попить, кроме куска чёрствого хлеба да кувшина воды.

Вот вышли крестьяне в поле, поработали немного и сели праздновать. Песни поют, шутят, веселятся, только братья сидят понурые. Вдруг появился в поле никому неведомый старик. Идёт мимо крестьян, здоровается. Все отвечают, да никто не угощает, поесть-попить не предлагает. Подошёл старик к братьям, поздоровался.

— Присядь, отец, поешь с нами, — говорит ему младший брат.

— А чем угощать собираешься? — удивляются старшие братья.

— Что сами едим, то и ему дадим!

Присел старик к ним и спрашивает:

— Все поют, все веселятся, а вы чего невесёлые?

— Какое веселье — пустой хлеб есть да водой запивать!

— Ничего, налейте, выпьем хоть воды, — весело говорит старик.

Взял младший брат кувшин, а в нём — густое красное вино! Выпили и стали заедать чёрствым хлебом.

— Поглядите вон на ту горку, не овца ли там? — спрашивает старик.

— Нет, это камень большой, — отвечает старший брат.

— А ты поди посмотри, может, и не камень. Поднялся младший брат на горку, глядит, а там — туша откормленной овцы и белый хлеб рядом, будто для него положены.

Зажарили братья овцу, и пошёл пир горой. Затянули братья весёлую песню.

Удивляются жнецы, смеются: чего голодранцы распелись и чем они гостя потчуют — ведь самим нечего есть!

Кончили они пировать, и спрашивает старик старшего брата:

— Чего ты хочешь, чем тебя наделить?

— Мне бы земли немного, прокормил бы я тогда семью!

— Будет у тебя земля и еда, покуда будешь гостеприимным.

Потом спрашивает старик среднего брата:

— А ты о чём мечтаешь?

— Мне бы скотиной обзавестись!

— Хорошо, будут у тебя стада тучные, покуда будешь гостеприимным.

И обращается старик к младшему брату:

— Скажи и ты, сынок, чего тебе хочется?

— Добрую хозяйку в доме, чтоб гостей привечала и дело всякое любила.

— Трудную задачу ты мне задал! Подходящих на свете всего две — одна замужем, у другой нынче вечером свадьба. Да так и быть, попробую, может, сумею отдать её за тебя.

Наделил старик старшего брата землёй и хлебом, среднего — большим стадом, а младшего привёл к царскому дворцу, где шла свадьба.

Старик этот был волшебник. Вызвал он дождь, ветер, чтоб был повод просить приюта, и постучался в двери. Открыли слуги, и попросил старик впустить их, непогоду переждать. Но не позволил царь путников впускать: чужие люди, дескать, на свадьбу беду могут накликать.

Пнул тогда старик дверь ногой и разнёс её.

Вошли незваные гости в зал. А там народу полно, жених с невестой сидят за свадебным столом.

— Иди прогони жениха и сядь рядом с невестой, — говорит старик парню.

Тот так и сделал. Рассердился царь, разгневался.

— Зря ты сердишься! — говорит ему старик. — Вот этот бедняк её жених, а не царевич. А не веришь, так проверим! Дадим обоим по черенку лозы. У кого зацветёт лоза и даст виноград, тому и достанется невеста.

Царь подумал, что старик с ума спятил, но всё-таки согласился.

Принесли черенки, дали в руки царевичу и бедняку. Черенок в руке бедняка налился соком, зазеленел листвой, а потом покрылся гроздьями винограда. А черенок в руках царевича остался таким, каким был.

Нахмурился царь, а старик рассмеялся.

— Всё равно не отдам вам невесту! — кричит царь.

— Отдашь! Как не отдашь! Бедняк её жених, а не царевич! Не веришь, так сейчас увидишь! Кто из нас прав, у того в руках жареный фазан оживёт и взлетит.

Взял царь фазана с блюда — не оживает. Взял старик жареного фазана — оперлась птица, взмахнула крыльями и взлетела под потолок.

— Всё равно не отдам невесту! — кричит царь.

— Девушка сама пойдёт за того, кто спляшет на острие кинжала! — отвечает старик.

Не хочется царевичу терять невесту. Вышел он плясать. Наступил на остриё кинжала и поранил ногу.

Вышел плясать бедняк и закружился в пляске на острие кинжала.