Владимир Резник - Сады Эдема

Обитатели «Рая» не вняли второму предупреждению — не поняли сигнала, и потому третья мёртвая кошка, возникшая у входа следующим утром, была снабжена пояснительной запиской, написанной крупными печатными буквами на обрывке рекламного листка: «Это Китти. Я пришла». Обнаружил покойницу один из жильцов, Соломон Штерн, семидесяти шести лет, некогда молодой, удачливый и состоятельный бизнесмен, а теперь разорившийся, одинокий и страдающий бессонницей старый еврей. Выписанное снотворное Соломон накануне проиграл в карты соседу, потому ему не спалось, и он, прокравшись мимо храпящего в кресле Барнса, тихонько выскользнул наружу — покурить. Соломон не стал поднимать гвалт, когда его тапок упёрся в окоченевшую тушку, а аккуратно сдвинув её в сторону, сначала сходил в магазинчик при бензоколонке (заправщик знал старика и отпускал ему в долг, до пенсии), затем под горячий кофе и ласковое утреннее солнце неторопливо выкурил в кресле на веранде первую сигарету и лишь после этого растолкал Барнса и рассказал ему о своей находке. Барнс, получивший накануне выволочку от начальства, решил показать, на что способен, и развил бурную деятельность: он запретил старикам выходить на улицу через центральный вход («чтобы не затоптать следы»), огородил кошачьи останки барьером из стульев, повесил на дверь табличку «Закрыто» и поднял с постели заведующую. Та спросонья обматерила его, но примчалась через полчаса, прочла записку и вызвала полицию.

Сержант Ральф Строфалино — полицейский в третьем поколении, недавно закончивший академию, никак не ожидал, что первым делом, которое ему поручат, будет убийство кошки. Дедушка Ральфа — капитан карабинеров в Палермо — так успешно то ли боролся с мафией, то ли сотрудничал с ней, что был вынужден сразу после войны в спешном порядке перебраться в Нью-Йорк довольно состоятельным человеком. Оба сына по папиным стопам стали полицейскими, а вот теперь любимый внук мрачно предвкушал грядущие насмешки и подколы: игрушечных котят, с записками на шее, которых будут подкладывать ему на рабочий стол, сдавленное мяуканье за спиной и прочие милые и безобидные проявления полицейского юмора. Но деваться было некуда — отказаться от дела он не мог. Взбешённая заведующая уже позвонила районному полицейскому начальству и даже добралась до местного конгрессмена. Близились перевыборы, и одного намёка на то, как проголосуют все обитатели «Эдемских садов», было достаточно, чтобы политик засуетился и начал давить на полицию. Подозреваемые определились сразу — все помнили скандал, затеянный жильцами кондоминиума, и, конечно же, первое подозрение пало на них. И что было делать сержанту Строфалино? Стучаться во все двери и спрашивать, не подбрасывали ли уважаемые владельцы одного из самых дорогих домов в округе дохлых кошек под дверь приюта для небогатых пенсионеров? Ральф даже застонал вслух, представив себе эту сцену.

В большом зале, где обычно по вечерам играли в лото, выступала местная самодеятельность или устраивались благотворительные концерты, собралось почти всё население «Эдемского сада». Бурное обсуждение шло весь день с короткими перерывами на еду и процедуры. Участвовали все, кто был в состоянии двигаться, кто мог добраться туда хотя бы в инвалидном кресле и был способен несколько минут удержать в памяти последнюю услышанную фразу.

Увлёкшись, все забыли про виновницу, которая безучастно смотрела на суету вокруг, а после ужина, как всегда, собрала остатки с тарелки и пошла звать Китти. Но дверь чёрного хода оказалась заперта по приказу предусмотрительной заведующей, и, постояв в недоумении, женщина уронила кошачий ужин под ноги и молча побрела курить на веранду. К утру она умерла. Тихо и незаметно — во сне. Соседка по палате, правда, рассказывала, что ночью та звала Китти и ругалась, что кошка не приходит. Но соседке не слишком поверили — она была тоже не в себе и после ужина беседовала с призраками. Готовя документы покойной для похорон, заведующая впервые полностью прочла её личное дело, закурила в кабинете, чего не делала уже много лет, и схватила телефонную трубку. Она даже начала набирать номер сержанта Строфалино, но остановилась. Что она расскажет ему? Что по своей халатности только сейчас выяснила, что покойная сорок лет проработала ветеринаром в городской клинике, кастрируя котов, перевязывая трубы кошкам и усыпляя, умерщвляя, убивая каждый день, изо дня в день, из года в год? Что размеры её кладбища с несколько футбольных полей? Заведующая подумала, положила трубку и больше полицию не беспокоила.