– Он в порядке? – спрашиваю я.
– Давай посмотрим. – Она поворачивается обратно к компьютеру и что-то печатает, чтобы найти его фамилию в списке пациентов интенсивной терапии. Некоторые медсестры считают, что, отслеживая пациентов в больнице с помощью компьютера, мы нарушаем закон о конфиденциальности, однако я никогда ничего подобного не слышала от нашего руководства, и на моей памяти ни одна медсестра не была за это наказана.
Найдя его электронную карточку, Мелани стала бегло ее изучать.
– Пульс… давление – вот! – сто на шестьдесят, – она вновь поворачивается ко мне лицом.
Я хмурю лоб в раздумьях.
– Сепсис?
– Нет. У него не было онкологии, просто у них не было свободных коек в общем отделении.
– И что ты думаешь? Может быть, у него просто обезвоживание?
– Ну, скорее всего нет, если учесть обильное слюноотделение!
Она возвращается к своему компьютеру, чтобы разделаться с заполнением карточек пациентов. Со временем количество бумажной волокиты все увеличивается, и чем больше занята медсестра с очень больным пациентом, тем больше всего ей приходится записывать, хотя времени на это остается все меньше. Компьютеры должны были ускорить и облегчить эту задачу, однако вместо повышения эффективности потребовали от нас дополнительной скрупулезности. Нам приходится записывать все подряд, причем желательно в режиме реального времени. Понятно, когда пациент нуждается в неотложной помощи, записывать все сразу попросту не представляется возможным.
Я тянусь за распечатанными бумагами, подготовленными для каждого моего пациента, и из разговора рядом слышу имя другого больного – Рэя Мэнсона.
– А что здесь делает Рэй?
– Рецидив, – говорит подошедшая Хелен, другая медсестра с ночной смены. Ее лицо выглядит мрачным, и сказанное ей единственное слово словно повисает в воздухе.
«Черт» , – думаю я, а затем: «Что?» Может быть, если я сделаю вид, что не поняла сказанного Хелен, то это изменит факт того, что у Рэя случился рецидив.
– Ага, – говорит Хелен.
– Когда?
Она наклоняет голову.
– Несколько дней назад.
Она пожимает плечами. Неужели это хоть сколько-нибудь важно? Медсестры пару дней работают, потом несколько дней отдыхают, так что мы не всегда сразу узнаем последние новости. Лично для меня такое неведение помогает разделять дом и работу в больнице.
– Но ведь я пила в прошлом месяце с ним кофе, с ним и Лиз.
– Я тоже, – говорит она, – только не кофе, а пиво.
Как правило, мы не пьем кофе со своими пациентами. Обычно я никогда не встречаюсь с пациентами за пределами больницы, однако с Рэем все было по-другому. Пожарный, поющий и играющий на гитаре в рок-группе, – довольно необычная комбинация. Обаяние Рэя, однако, было связано в первую очередь с его манерой себя вести, а также его неизменной храбростью. Кроме того, наши дни рождения совпадали, а в работе с онкологическими пациентами подобные совпадения кажутся весьма значительными.
Рэй совсем молодой: ему было всего двадцать пять, когда у него обнаружили лейкемию. Он заметил, что каждый день все больше и больше устает, а затем у него появился синяк, который постепенно превратился в большую лиловую шишку под кожей в нижней части живота, такое развитие и распространение казалось весьма неестественным. После этого он подхватил простуду, которая, что бы он ни пробовал, никак не проходила.
Усталость достала его настолько, что он обратился к врачу. Пожарным нельзя быть постоянно уставшими, да и погулять Рэй тоже любил: проводил время с детьми, играл в группе, ходил на вечеринки. Из-за усталости ему было слишком тяжело работать.
Мысленно я представляю себе кофейню, в которой мы вместе сидели, расположенную в самом низу наклонной улочки района Полиш Хилл. Солнце светило с улицы через огромные окна. Мы вылечили его рак, и я спросила у Рэя, как он себя чувствует теперь, когда у него ремиссия. «Будущее заиграло новыми красками», – признался он мне. Подняв вверх руки и жестикулируя ими, он словно удерживал между ними свет. «Жизнь, – сказал он, – никогда не была такой прекрасной». И Лиз, его жена, также сидевшая с нами, согласилась.
Время текло подобно жидкому меду из банки – медленно и сладко. Одни люди уходили из кафетерия, другие приходили в своих кожаных куртках с множеством молний и поношенных футболках с воинственными призывами. Все знали Рэя. «Привет, как самочувствие?» – был самый распространенный вопрос, за которым следовали беззаботные разговоры о музыке, о следующем выступлении рок-группы Рэя.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу