Игорь Савельев - Лицей 2018. Второй выпуск [антология]

Утром десятого мая Стрельцов встретился с Катей в холле санатория. Он нашел в аллее перед корпусом укромный закуток, куда, по наблюдениям, мало кто заглядывал, и пригласил ее туда. В ранний час, еще сырой из-за ночного дождя и близости к морю, Катя выглядела свежей и юной, как невинная школьница. На ней была свободная блуза с большими черными и белыми квадратами, как огромные клетки шахматной доски, талию обнимал поясок с блестящими камнями, джинсы были узкие, классического цвета, а обута она была в черные туфли с маленьким треугольным каблуком — в такой обуви никто в Краю не ходил, и сочеталось все это причудливо. Густые светлые локоны, которые она завила сегодня, свободно лежали на плечах и спине. Стрельцов не показал виду, что заметил, как она прихорошилась.

— Все скажешь там, — оборвал он, когда она начала рассказывать.

В аллее он выслушал ее:

— Вчера Кузьма устроил драку, об этом только и разговоров. Дня не прошло, а мне уже четыре человека рассказали, даже какая-то женщина у тебя в санатории, пока я шла.

— Женщина? И ты сказала, что ко мне?

— Нет. А ты все от укров прячешься? — Она улыбнулась.

— Я осторожный просто. Ходил вот по поселку — больше слежки не было. Но я уверен, они могут явиться за Кузьмой.

— Может быть.

— А может быть, я все выдумываю, — Стрельцов тоже улыбнулся, хотя был уверен, что никакой выдумки нет. — Так что там с дракой?

— Подрался с какими-то кавказцами. Говорят, они тут бизнес разный держат, и ему это не нравится. Что его кафе купили и все такое. Избили несколько человек. Теперь все ждут, что дальше будет. Все местные знают, что у Кузьмы партнер был, Саня, я его видела краем глаза, тощий такой, глазастый… Вот, он продал их бизнес кавказцам, но сделал по закону все, и все тогда смеялись, а теперь понимают, что не зря. Этот Саня богатым стал, пока Кузьма воевал, но злятся все на кавказцев…

Она пожала плечами и перестала рассказывать.

— Кузьма опытный, — сказал Стрельцов, стараясь не показать интереса. — Он себя в обиду не даст.

— У меня с ним сегодня встреча. Если он, конечно, не забыл. В прошлый раз я приехала, два дня назад, а он говорит: «Голова болит». Не стал отвечать на вопросы, попили чаю и…

Катя остановилась и попристальнее рассмотрела Стрельцова.

— Что?

— Что «что»? Я весь внимание.

— Да уж. — Она поправила волосы, румянец прошел по ее щекам, темные ресницы порхнули вверх, и она вздохнула, словно чуть устала, хотя было лишь начало дня.

Стрельцов покосился на Марину. Та усмехнулась. «Напрашивается на внимание», — прошептал призрак в поднявшемся порыве ветра, который двигал ветви пихт, папоротник, травинки под ногами.

— Зачем ты здесь? Почему не идешь к Кузьме? — спросила Катя. — Вы враги?

— Как много вопросов.

— Любопытно. Я все вспоминала, как мы познакомились, не могла понять, кто ты. Выскочил, как черт из табакерки! И скажу прямо: я вижу, как ты напускаешь на себя тайну, — она робко улыбнулась, но Стрельцов никак не отреагировал. — Ладно укры, а ты сам-то не задумал что-нибудь?

— В смысле «что-нибудь»?

— Ну, нехорошее что-то, — сказала она, отводя взгляд.

— Все нехорошее я оставил там, Кать, — сказал он. Он вдруг взял ее за плечи и почти сразу отпустил. Ее тело потянулось к нему, но Стрельцов больше не прикасался к ней. — А сюда я привез хорошее. Я просто играть люблю. Всегда любил. Вот сейчас я играю в слежку, в наблюдение, в разведку…

— Проверяешь, верю ли я? Ну, допустим, верю, игрок. — Она поправляла волосы каждые полминуты. — А что тебе не игралось в Москве?

Стрельцов нахмурился.

— Кузьма в опасности, я это теперь знаю. Но просто к нему прийти и сказать — это риск. Если за ним следят укры, они и меня увидят. Что тут непонятного? Я буду следить со своей стороны и вычислю их.

— Думаешь, их много?

— Двое или трое. Маловероятно, что один. Слишком трудно кого-то убить, когда ты один.

— А ты знаешь, как погиб отряд Кузьмы? Какой-то укр-камикадзе их подорвал, да?

— Это что, уже интервью?

— Пока нет…

Стрельцов помрачнел по-настоящему.

— Я пока не готов раздавать интервью, мало времени прошло.

— Говорят, все, кто служил с Кузьмой до конца, погибли. За ним есть странная слава. Все его уважают и почти все боятся…

— Так. Я не боюсь Кузьмы, понятно? Я встречусь с ним. Просто сейчас он ведет себя рискованно: привлекает внимание, наживает врагов. Я думал, он своим «Попугаем» займется, ну, или просто будет сидеть курить у моря на пенсии. А вместо этого укры, кавказцы… Я от такого предпочитаю быть подальше. Что ему еще в голову взбредет?.. Но я буду рядом, когда он окажется в опасности из-за своего поведения. Я хочу о нем позаботиться.