Алексей Баев - Введение в человечность [СИ]

Коля… О, Коля Чудов теперь человек значительный и известный. Через пять лет после описанных мною событий, генерала, тогдашнего директора института, попросили освободить занимаемую должность по причине полной некомпетентности, а в его кресло усадили… Правильно, Лёша, Николая Ивановича Чудова, в котором, в смысле — в кресле, он до сих пор и сидит. Без пяти минут академик… на компьютере работать учится. Теперь и институт в народе зовут «чудотворческим». Слыхал, наверное? С Татьяной они расписались, но свадьбы пышной не устраивали. Так, собрали родственников и самых близких друзей, отметили скромненько. Я помню, на следующее утро после праздничного ужина под столом проснулся с пионерским горном, прижатым груди. Говорят, полночи гудел.

Татьяна, жена Николая, из науки в начале девяностых, когда денег платить не стали, ушла. Своё хобби преобразовала в персональный бизнес — аквариумы делает. Теперь, естественно, уже не сама. Целое производство на промышленной основе и сеть магазинов по всей стране. Аквариумная, в общем, королева.

Маринка, Танина дочь, выросла и расцвела, но в актрисы наперекор своему внешнему очарованию и острому язычку не пошла. Вообще в институт поступать отказалась. Устроилась после школы в один из ресторанов официанткой. Теперь это её, кстати, кабак. Сходим как-нибудь, я там вип-персона. Приятно, чёрт побери. Замуж пока не вышла и, как говорит, не собирается. Но, сам понимаешь, времена меняются. Вот встретит любовь всей своей жизни, там и посмотрим.

Полковник Мешков в семьдесят девятом был направлен в Афганистан начальником военной разведки. Оттуда так и не вернулся. Но и в списках погибших не значится. Без вести пропал. Жалко, Лёша. Хороший был мужик. Хоть и невзрачный. Может, объявится ещё. Хотя, вряд ли, как ты понимаешь. Столько лет прошло.

Сергей Коновалов, он же Слон, дослужился до генералов. Сейчас сидит на пенсии, всё свободное время проводит на даче. Мастерит там скворечники и гармошки делает. В общем, нашёл увлечение, которому полностью, то есть, без остатка, отдался. Счастлив, как никто другой. Я к нему постоянно выбираюсь. Заезжаю в пятницу после работы за Алёной, женой его, и едем к ним за город. Машка моя своим ходом добирается. Неважно, зимой или летом. Слон там постоянно, в Питер раз только в месяц и выбирается. Мол, нечего здесь делать.

Их девчонки выросли, рекламное агентство открыли, живут своими семьями, но родителей не забывают. Внуков у Слона вагон и маленькая тележка! И все с дедом и с искренним удовольствием скворечники конструируют. Пора скворечный цех открывать. Можно, конечно, и об ансамбле гармонистов подумать. Точно, надо Сергею идею предложить. Тебе как? И мне — ничего.

Обоих Тычковых лет через пять на свободу выпустили. Точнее, в большую жизнь. Они к тому времени совершенно одинаковыми стали. Не внешне, естественно. Но агрессивная дурь из их голов куда-то сама собою выветрилась. Стали нормальными, спокойными. Их даже на работу преподавателями взяли. Дед Мороз в военную академию в Москве устроился, там и квартиру получил, а дон Педро в одном из здешних университетов. Первый так и не женился, живёт бобылем, замкнулся на работе. Говорят, на кухне у него целая лаборатория. Мечтает Нобелевскую премию получить, изобретя уникальную технологию превращения дерьма в разнообразные кондитерские изделия. Второй Макарыч семьей таки обзавёлся. Уже третьей. Ничего живёт. Студентки его любят. За что, интересно?

Ну вот, вроде, обо всех рассказал. Про нас с Машей ты знаешь. Я до сих пор клубом своим руковожу, в свободное от административной работы время спектакли ставлю, где актерами отлынивающие от строевой подготовки курсанты участвуют. Писать так и не научился, поэтому тебя и попросил мои мемуары на бумаге изложить. Для потомков. Исключительно для них, а не для удовлетворения личных амбиций. Ну, ты меня понимаешь. Маша крупным универсамом заведует, сама машину водит. «Мерседес» недавно мне купила. Но я как-то к своему «козлу» привык, пришлось ей самой на права выучиться. Дети уже выросли. Колька университет заканчивает, собирается переводчиком в представительстве японской фирмы работать, а Серёга в этом году готовится поступать на инженера-электронщика. Фамилию все мою носят, дворянскую. Московские мы по фамилии. Звучит, правда! А колбасу не едим принципиально. Да и не хочется как-то.

Так что, Лёша, я к чему обо всём этом рассказывал?! Да к тому, что любая колбаса, если она в душе порядочная, гуманоидом стать легко сможет. Что, гуманоидом — настоящим человеком, вроде меня! А, коль, говно говном ты (я не тебя конкретно ввиду имею, ты, надеюсь, понимаешь), то, сколько французских духов на себя не вылей, высшим приматом все равно не станешь. Приличным человеком тем более. Ты согласен?