Вячеслав Солдатенко - Разводы [сборник]

– Надо поговорить с этим режиссёром, – сказал Ляпко.

– Что? Самим?

– Ну да. Пригласим его. Или поедем, куда скажет.

– Может, не надо? Вдруг они ошиблись? Походят, посмотрят и отстанут?

– Нет. Эти не ошибаются. И если взялись, то не отстанут.

Пантелеев вытащил из серванта бутыль, налил себе и Николаю. Выпили. Пришла какая-то решимость.

– Ты прав. Сломаем парадигму! Тихо сидящих пескарей они сожрут, и всё. Сходим в атаку напоследок!

Ляпко – вот что значит профессионал – знал телефон режиссёра.

Тот был страшно занят, но всего через неделю согласился заскочить для дружеской беседы. Он благодушно рассмеялся, когда Пантелеев сказал «мы же не враги друг другу».

Ляпко, прослушав запись телефонной беседы, сказал что смех режиссёра внушает сдержанный оптимизм. В нём нет невербальных признаков агрессии.

За неделю депутат Пантелеев похудел на пять кило без всякого фитнеса. Вокруг глаз синяки, как у вампира. Для встречи с режиссёром депутат снял отдельный офис, на один день, дорого. Пригласил девиц из эскорт-службы, изображать секретарш. Он понимал, что никого не обманет. Просто хотел выразить уважение.

Ровно в двенадцать ноль-ноль прибыл режиссёр. Один. На самом дешёвом такси. Вышел, оглянулся на окна.

– Ничего не боится, – восхищённо сказал Пантелеев.

– А маскировка какая! – поддержал Ляпко.

Ивану предложили чай и свежие ягоды. Он милостиво принял и то и другое. Спросил как бы между прочим:

– Я слышал, вы интересовались нашим спектаклем в Мстёрах?

Пантелеев понял внутренний смысл этой фразы. Она значила «давайте делать вид, будто я и правда режиссёр».

– Местные жители очень хвалили вас, и спектакль, и актрису, сыгравшую главную роль.

– А вы слышали эту смешную выдумку, будто Люба – дочь президента?

И посмотрел прямо в глаза. Мягкий такой взгляд. Но мы-то знаем, что прячется за этой мягкостью.

Даже Ляпко выглядел сейчас растерянным.

– Мы слышали, но не придали значения, – осторожно сказал Пантелеев.

– Вот и правильно.

Режиссёр особо выделил слово «правильно».

– Нам показалось, вы тоже интересовались нашими скромными персонами?

– Не преуменьшайте собственной значимости. Вы нам очень даже интересны.

– Это жаль, конечно. Хоть и спасибо. А чем вызван ваш интерес? Мы не можем как-то упредить ваши ожидания? Оказать помощь?

– Как вы уже поняли, нас интересуют планы строительства завода экскаваторов.

Пантелеев выпил чаю. Когда ставил чашку, звякнул о блюдце, пролил чай.

– Послушайте, я человек простой. Я хотел создать семейное предприятие. Для себя. Без компаньонов, акций, без участия каких-то высших покровителей.

– Ну и замечательно!

– Я знаю правила. Но я хотел бы сохранить за собой хотя бы часть прав. Ну и руководство. Это возможно?

– Разумеется, милейший Антон Леонидович! Мы вовсе не претендуем на вашу собственность.

Ляпко и Пантелеев переглянулись.

– В чём же дело? Зачем-то же вы меня разыскивали?

– Видите ли, жители Мстёр очень надеялись, что завод будет построен у них. Рабочие места, железная дорога, сами понимаете.

– И всё?

– И всё.

– Простите великодушно, нам нужно отлучиться.

Пантелеев вытащил Николая в коридор, «на минуточку».

– Что-то тут не чисто. Может быть, ты ошибся?

– Как это?

– Им не нужен завод!

– И что?

– И никакая она не дочь? Может быть, это просто совпало? И перед нами деревенский дурак?

– Это несложно выяснить.

– Как?

– Спросим напрямую, кого он представляет.

Режиссёр – нога на ногу – смотрел на дверь с улыбкой, не свойственной деревенским простакам, которым ничего не надо. Он упредил вопрос.

– Я понимаю ваши сомнения, – сказал режиссёр. – Более того, я ожидал чего-то такого. Поэтому предлагаю побеседовать с человеком, чьё имя мы постоянно подразумеваем, но никогда не произнесём.

И сам рассмеялся непонятно чему.

Ваня вытащил из портфеля компьютер, включил. Набрал какой-то номер. На экране появился человек в строгом костюме. Квадратное лицо, мускулы даже на лбу. Было видно, этот человек, может ударить хоть бровью, хоть ухом. И оба удара будут смертельны.

– Товарищ капитан, мы могли бы сейчас поговорить о нашем деле? Если можно, конечно.

Человек в костюме кивнул. На экране закрутились кипарисы, горы, море. Потом возникло лицо, известное всем. Эти глаза глядят с портретов в затылок каждому чиновнику. Такими же портретами, говорят, старухи в деревнях отгоняют нечисть.