Евгений Бузни - Джалита

Не долго, правда, продержался новый директор, и вместо него прислали учёного из нашего сельхозинститута, доктора наук Дженеева. Только они, кажется, не очень сработались. Не знаю по чьей инициативе, но было принято решение Павла Яковлевича не аттестовать больше на должность зав отделом по причине возраста. Ему исполнилось уже шестьдесят шесть лет.

Возможно, что это было последним ударом по его честолюбию. Он ведь, проработав почти сорок лет в институте и из них десять лет директором, как никто, должен был знать, что такое решение не могли принять без команды или, во всяком случае, согласия из Москвы. А оно могло быть получено, поскольку перспективная картина развития виноградарства, которую я тебе обрисовал, осталась пока только в мечтах и в очень немногих документах. Для её воплощения в жизнь нужны не только деньги, но и вера в идею, мужество руководителей. А откуда ему взяться, если наши экспериментальные прекрасные сорта не получили достаточного размножения? На дегустациях Павла Яковлевича были единичные экземпляры.

И знаешь, что я бы отметил в связи с трагедией Голодриги? Он сам, будучи директором института, лишил заведования отделом по причине возраста прекрасного учёного-химика, Нилова Василия Ивановича. Это был известнейший учёный, ценнейший специалист в области химии вина. В науке была известна школа Нилова. И вот Голодрига снял его с заведования, передав отдел молодому занозистому ученику Нилова. Василий Иванович, не в пример Голодриге, пережил это спокойно и говорил друзьям:

— Мне бы только оставили уголок в лаборатории и мой исследовательский прибор. Хочу закончить одну интересную работу.

К сожалению, закончить ему это не удалось, так как подвело здоровье.

Придя как обычно на работу, во дворе института по пути в лабораторию он упал под платаном и, не приходя в сознание, скончался от инсульта.

Теперь с Павлом Яковлевичем поступили почти так же. Но отнёсся он к такому решению по-другому, решив покончить счёты с жизнью. «Хотя причина могла быть и совсем иной», — подумал Усатов. Ему вспомнилось письмо доктора сельскохозяйственных наук из Молдавии, адресованное не кому-нибудь, а самому секретарю ЦК КПСС А.И. Яковлеву, в Крымский обком партии и главному редактору журнала «Огонёк». Письмо, словно статья в газету, было озаглавлено требованием: «Уймите перестаравшихся заступников». А дальше шло то, о чём Володя не стал рассказывать.

В номерах 33 и 36 журнала «Огонёк» за 1987 год были опубликованы статья Ю. Черниченко «Мускат белый Красного камня» и отзыв на неё генерала И.Л. Жербунова.

Нельзя не отметить, что статья имеет претенциозное название, не соответствующее её содержанию.

Ведь из сортов, приготовленных П.Я. Голодригой, нельзя приготовить не только мускат Красного камня, но и что-то близкое. А то, что не спасли участок, где можно было готовить этот божественный напиток, его немалая вина. Ведь он в то время был директором института, членом горкома партии и депутатом горсовета. Зная его настойчивость в других вопросах, я никогда не поверю, что этого он не смог бы добиться, если бы по настоящему захотел. Мускат Красного камня — это сплав сорта, почвы, микроклимата и технологии. В другом месте его не получить и это можно было доказать.

Авторы, используя страницы журнала, требуют мести за личного друга и однополчанина П.Я. Голодригу. Они утверждают, что до самоубийства его довело нынешнее руководство института «Магарач». Никаких доказательств ни один, ни другой не приводят, но это не мешает им ставить вопрос о привлечении к ответственности нынешних руководителей института и об увековечивании памяти П.Я. Голодриги.

Любопытно было бы видеть вывеску с надписью: «Институт имени повесившегося профессора Голодриги». Прохожие спросили бы: «А почему он повесился?» — и им бы ответили: «За то, что по возрасту освободили от заведования отделом и перевели на должность главного научного сотрудника».

Мне непонятно, как, используя гласность и страницы авторитетного журнала, можно ставить так вопрос. Чисто по человечески понятна горечь утраты личного друга Ю. Черниченко и однополчанина И. Жербунова. Но в чём же реальные причины ухода из жизни Голодриги?

Один из авторитетных сотрудников института высказал предположение, что всё дело в многочисленных ранее выданных Павлом Яковлевичем векселях, платить по которым было нечем.

«В самом деле, на странице 14 Юрий Черниченко справедливо приводит четыре «нельзя» и говорит, что в биологии за всё надо платить. А дальше несколько туманно утверждает, что не смотря на все эти «нельзя», Голодрига создал такие, казалось бы, невозможные сорта. А создал ли?