Евгений Бузни - Джалита

Ставшая дежурной тема репрессий гипертрофирована в восприятии части молодёжи, заслоняет объективное осмысление прошлого.

Настенька тоже спрашивала дедушку:

— Деда, скажи, ты помнишь кого-нибудь, кто был при тебе арестован или неожиданно исчез, а потом сказали, что он репрессирован? Кого-нибудь из своих знакомых таких помнишь? Расскажи.

Дедушка вздыхал и, поглаживая бороду, отрицательно качал головой.

— Нет, внученька, среди своих знакомых не помню случаев ареста. Читали мы о процессах в газетах. Ну, так это все знали.

— Деда, — не унималась Настенька, — а вот у Солженицина в «Архипелаге ГУЛаг» рассказывается, что для плана хватали на улицах чуть ли не всех подряд. И тюрьмы были забиты, оттого что арестовывали чуть ли не каждого второго.

— Ну, это всё болтовня, — вмешивалась бабушка. — Сегодня тоже в тюрьмах тесно, но ты же не видишь, чтобы соседи в нашем доме или кто из знакомых арестовывались?

Эти доводы казались Настеньке убедительными.

…Читаю и перечитываю нашумевшие статьи. Что, к примеру, могут дать молодёжи, кроме дезориентации, откровения о «контрреволюции в СССР на рубеже 30-х годов», о «вине» Сталина за приход к власти в Германии фашизма и Гитлера? Или публичный «подсчёт» числа «сталинистов» в разных поколениях и социальных группах?

…Взять вопрос о месте И.В. Сталина в истории нашей страны. Именно с его именем связана вся одержимость критических атак, которая, по моему мнению, касается не столько самой исторической личности, сколько всей сложнейшей переходной эпохи. Эпохи, связанной с беспримерным подвигом целого поколения советских людей, которые сегодня постепенно отходят от активной трудовой, политической и общественной деятельности. В формулу «культа личности» насильственно втискиваются индустриализация, коллективизация, культурная революция, которые вывели нашу страну в разряд великих мировых держав. Всё это ставится под сомнение.

Да-да, именно сомнение. Тысячи раз правой оказалась неизвестная автор Нина Андреева. Шквал статей в журналах и газетах с единственной целью — посеять сомнение в том, что правильно жили, что можно победить в борьбе за всеобщее равенство и счастье. Там, где сомнение, нет успеха, а, значит, возможно поражение.

«…Слов нет, время то было весьма суровым. Но и то верно, что личная скромность, доходящая до аскетизма, ещё не стыдилась самой себя, что потенциальные советские миллионеры ещё опасались проклёвываться в тиши заштатных контор и торговых баз. К тому же мы не были столь деловыми и прагматичными и готовили молодёжь не к тонкостям потребления заработанных родителями благ, а к труду и обороне, не сокрушая духовный мир молодых чуждыми шедеврами из-за «бугра» и доморощенными поделками масскультуры.

Кто из молодёжи Москвы не видел в эти дни с удивлением и тайной радостью преступного вожделения появления в переходах порнографических журналов, кто не вслушивался в ритмы зарубежной эстрады, забывая, а и, оплёвывая свою родную, кто не подумывал теперь о возможности внезапного обогащения в частном бизнесе, о лёгкой, но большой наживе?

Из долгих откровенных разговоров с молодыми собеседниками выводим мы такие умозаключения, что атаки на государство диктатуры пролетариата и тогдашних лидеров нашей страны имеют не только политические, идеологические и нравственные причины, но и свою социальную подпочву. Заинтересованных в том, чтобы расширить плацдарм этих атак, немало, и не только по ту сторону наших границ. Наряду с профессиональными антикоммунистами на Западе, давно избравшими якобы демократический лозунг «антисталинизма», живут и здравствуют потомки свергнутых Октябрьской революцией классов, которые далеко не все смогли забыть материальные и социальные утраты своих предков. Сюда же следует отнести духовных наследников Дана и Мартова, других, по ведомству российского социал-демократизма духовных последователей Троцкого или Ягоды, обиженных социализмом потомков нэпманов, басмачей и кулаков».

В статье с горечью рассказывалось о впечатлении дикой злобы драматурга Шатрова на социализм в предлагаемых им пьесах, искажающих историю государства. Нина Александровна высказывала свою личную боль за подрастающее поколение, которое может не понять сегодняшней кривизны истории, может споткнуться о её траекторию, получая не только синяки, но и более серьёзные травмы.

Одной из таких зацепившихся неудачно за кривую истории оказалась Настенька. Несколько дней пришлось пролежать девушке в горячем бреду нервного стресса. Какой же это был по счёту?