Евгений Бузни - Александра

— Пусть так, — умиротворённо согласился Пермяков и отложил справку. — Не будем трогать её до поры. У меня больше нет вопросов к свидетелю.

К огромному изумлению Настеньки следующей в зал заседаний пригласили её бывшего преподавателя английского языка в институте Кравцову. Зачем она здесь, что она может сказать в пользу прокурора, было совершенно непонятно.

Валентина Ивановна, всё такая же маленькая, какой видела её Настенька, подошла к трибунке, и судье, чей стол находился на возвышении, пришлось наклоняться вперёд, чтобы увидеть лицо сгорбленной женщины.

После обычного знакомства свидетельницы с порядком прокурор спросил:

— Вам знакома подсудимая?

Кравцова, проходя через зал, уже смотрела на Настеньку, не отрываясь.

И, казалось, готова была кинуться к ней с объятиями, от которых удерживала какая-то нечеловеческая сила.

— Да, конечно, знакома, — сказала она так, будто было бы странно, если бы она её могла не знать. — Она была моей лучшей студенткой. Вы даже не представляете, как с нею прекрасно было работать. Я думаю, в ней скрывается большой талант и педагога и учёного. Если бы вы знали, какая она умница. И как жаль, что она бросила учёбу. Это такое несчастье. Я бы очень хотела…

Настенька сидела, краснея от стыда. Меньше всего она ожидала увидеть здесь своего любимого преподавателя, сыпавшую словами о своей прекрасной студентке, которые довольно грубо оборвал прокурор:

— Пожалуйста, отвечайте только на мои вопросы. Где вы встречались последний раз с подсудимой?

— В институте, когда она пришла сообщить, что больше не будет заниматься. Это был какой-то кошмар. Я до сих пор не могу забыть. Но она обязательно должна вернуться.

— Подождите, прошу вас, — опять нетерпеливо прервал женщину прокурор. — Я спрашиваю вас, когда вы её видели последний раз, а не в институте?

Тон Кравцовой вдруг превратился в наставительный:

— Извините, но я языковед и прекрасно понимаю поставленные мне вопросы. Не надо меня поправлять Вы спросили сначала, когда мы виделись, а это подразумевает, что мы видели друг друга. Так это произошло последний раз в институте, о чём я и стала рассказывать. Сейчас же вы спрашиваете, когда я видела Настеньку последний раз. Это совершенно другой вопрос.

— Хорошо, когда же это было, то, что вы называете другим вопросом?

— Я ещё раз прошу вас не поправлять меня. Я не школьница. Не я называю вопрос другим, а вы действительно поставили вопрос по-другому. Так вот отвечая на ваш другой вопрос, говорю вам, что, когда я видела Настеньку последний раз, не знаю.

Просидевший в напряжении больше половины дня зал при последних словах свидетельницы расхохотался неудержимым смехом, который охватил даже судебных заседателей и саму судью. Несколько минут невозможно было ничего услышать из-за громового хохота, пока сама судья не прекратила смеяться. Она вдруг поднялась с серьёзным лицом и потребовала тишины во избежание необходимости очистить зал.

— А что тут смешного? — возмутилась Кравцова. — Я действительно не помню, когда это было.

Кто-то в зале опять хихикнул, но суд уже шёл своим чередом.

— Скажите, где это было, и при каких обстоятельствах?

Только после последующего ответа стало ясно, чего хотел прокурор.

Оказывается, Кравцова встречалась в гостинице Россия с делегацией преподавателей Оксфордского университета из Англии. Они сидели в холле на первом этаже, когда мимо прошла Настенька с тремя иностранцами. Этот момент и заинтересовал следователя, а затем и прокурора после того, как Настя сказала следователю, что стала мстить иностранцам, как виновникам заражения её СПИДом. Они хотели доказать, что Настя обыкновенная женщина лёгкого поведения, которой было всё равно, с кем и когда спать, если за это платят.

То, что свидетель вошла в перепалку с прокурором и вызвала, в конечном счёте, смех в зале практически свели на нет тщательно продуманный прокурором ход, на успех которого он очень рассчитывал. Тем не менее, он попытался исправить положение:

— Как вы думаете, с какой целью пришла подсудимая в гостиницу?

— Не знаю, я не могла спросить её, к сожалению.

Зал опять хохотнул, вспомнив предыдущее «не знаю». Судья строго подняла глаза. Кравцова продолжала:

— Но я думала, что она выполняла роль гида, что вполне естественно при её знании языков.

— Не помните ли, как она была одета в то время?

— Да помню. Её одежда тогда меня удивила. Очень уж раскованная. Но молодёжь сейчас такая смелая.