Хиро Арикава - Хроники странствующего кота

Но теперь мне стало понятно, почему Норико всегда первым делом тянулась к моему хвосту. Если следовать ее логике, эта часть моего тела наиболее удалена от моих зубов. Вообще-то, все животные реагируют острее, если трогать их за хвост или за спину, нежели за морду.

– Ой, он такой… мягкий!

М-да… я всегда гордился тем, что на ощупь моя шерстка похожа на бархат.

– Смотри, Нана нравится, как ты его гладишь!

Честно признаться, Норико гладила весьма неумело, и мне вовсе не было приятно, однако ради процесса тренировки я сделал вид, будто мне нравится. Можно надеяться, теперь она наконец перестанет охотиться за моим хвостом.

– И-и-и! – взвизгнула Норико, отдернув руку.

Я невольно сжался. Что еще такое?

– У него… у него в горле какая-то кость… она движется, вверх-вниз… Фу-у-у!

Какая неслыханная наглость!!! Да мне не очень-то и нравится, когда ты меня гладишь, я замурчал исключительно для виду, чтобы сделать тебе приятно!

– Не волнуйся. Это он так мурлыкает, когда ему приятно, – вступился за меня Сатору.

В теории это так. Но только в теории. А сейчас я просто делаю вид, чтобы поучить тебя, и прошу не забывать об этом.

– Оказывается, кошки мурлыкают горлом… – удивленно заметила Норико.

Она вроде как успокоилась и даже погладила пальцем меня по шее.

– А чем еще кошки могут мурлыкать?

– Я думала, они мурлыкают ртом…

Мурлыкают ртом!!! Как вам это? Ты совсем идиотка? Ох, от таких потрясений я уже стал сквернословить… Мильон извинений!

Норико наконец перестала меня гладить, и я перестал мурлыкать. А потом забрался в картонную коробку, которую специально поставили в углу гостиной.

Эта коробка, которую Сатору мне выбрал, была то, что надо, – в меру тесная и очень уютная.

– Сатору, до каких пор будет стоять здесь эта коробка?

– Нане она нравится, пусть еще постоит…

– Но мне она не нравится. Такое ощущение, что мы не до конца распаковали вещи. Я же купила специально для Нана кошачью кроватку и когтеточку.

Коробка – это совершенно другое, не то что ваши кроватки и когтеточки!

Так Норико привыкала к присутствию кошки в ее доме. Пугаясь и удивляясь.

– А как ему эта? – спросила Норико, притащив другую коробку, видимо, на замену старой, которую я уже успел прилично ободрать.

Норико взяла эту новую коробку и слегка усовершенствовала ее – сделала пошире и стенки пониже, а потом укрепила все это скотчем.

– Эта новее и просторнее, – сказала она. – Тут двойной слой картона, и Нана ее хватит надолго, чтобы точить когти. Давай выбросим старую? Она такая ободранная, и углы у нее все смялись.

– Гм… Нана, как тебе? – Сатору покосился на меня.

Я зевнул, широко открыв пасть. Извините, не интересует. Норико явно ничегошеньки не смыслит в таких вещах. Широкая коробка отбивает всякий интерес, там нет того захватывающего ощущения, что ты сидишь в коробке.

Проигнорировав творение Норико, я забрался в старую коробку. Вид у Норико был ужасно разочарованный.

Сатору со смехом наблюдал за всем этим.

– Наверное, было правильней не переделывать коробку. Когда мы решим заменить коробку, давай оставим все как есть?

– Но я так старалась.

Ну и зря потратила время! Все кошки предпочитают сами выбирать то, что им нравится, и очень редко соглашаются на то, что им подсовывают другие.

Какое-то время коробка Норико сиротливо стояла рядом со старой, но в итоге была отправлена в мусорный ящик.

Сатору начал посещать клинику почти ежедневно. Она была расположена поблизости от дома, можно было свободно дойти пешком. Сатору уходил рано утром и иногда очень надолго там задерживался. Возможно, в клинике были очереди, или же обследования и процедуры занимали много времени.

Правая рука Сатору была истыкана шприцами, черно-синие синяки уже не успевали рассасываться. Вскоре и левая рука стала выглядеть точно так же. Меня кололи раз в году, когда делали прививки, и я люто ненавидел это дело, а вот Сатору – его кололи бесконечно, я не уставал поражаться его терпению.

Но увы, сколько бы он ни ходил в эту свою клинику, запах, исходивший от него, не менялся в лучшую сторону. Он становился только сильнее и сильнее. Как говорили мне раньше те кошки и собаки, с таким запахом он долго не протянет .

Никакое живое существо не спасти, если у него такой запах.

Порой Норико плакала украдкой, но об этом знал только я. При Сатору она старалась держаться и никогда не показывала своих слез, ну а коты были не в счет.