Ирина Оганова - Часы без циферблата, или Полный ЭНЦЕФАРЕКТ

Одиннадцатые классы отпустили с последнего урока, но Ваня всё продумал и отпросился на пятнадцать минут пораньше, чтобы очутиться в раздевалке первым.

Слава богу или проведению, вахтёрши на месте не было, видно, отлучилась по своим делам, и он занял позицию между вешалками десятиклассников и каким-то подобием шкафа, откуда был прекрасный обзор, только его голова предательски возвышалась, и ему пришлось согнуться чуть ли не пополам! Главное, чтобы Серафима не задерживалась, а то долго он так не выдержит, ещё и навалит толпа учеников, и все его манёвры будут выглядеть на редкость комично.

Ваня устроился поудобней, присел на корточки и обхватил ноги руками. Ему хотелось рассмеяться, насколько всё выглядело реально глупо! Видел бы его отец! Да что отец?! Видела бы его Белла Марковна!

Раздался звонок! Он был такой громкий, как никогда раньше. Ваня вздрогнул и стал машинально поправлять волосы, прижавшись что было силы к шкафу, и, естественно, стал пунцовый, можно и в зеркало не смотреть: «Ну что мне в голову взбрело залезть сюда?! Можно было просто ждать у выхода!»

Но он не был уверен, кулон у неё или нет, и только отсюда он всё поймёт, если Серафима всё-таки в школе.

Раздевалка наполнялась звонкими голосами. Школьники, как тараканы, выползали отовсюду и сильно раздражали, особенно те, кто случайно замечал его и с удивлением пялился. Он отворачивался от их взглядов, всем своим видом показывая: раз он здесь и в таком положении, значит, так надо, и нечего совать нос в чужие дела. Из своего убежища он видел и своих, и из параллельного. Так всё хорошо устроилось – десятый остался на шестой урок, и за их куртками и пуховиками его совсем не видно, – а её всё нет и нет!

– Чёрт! – выругался Иван и готов был уже покинуть своё логово, тем более он мельком оглядел все вешалки, и её серебристого пуховика не было. – Может, пропустил? Не мог! Его за версту видно.

Шум потихоньку стихал. Опять зазвенел звонок на урок, но он его почти не слышал, так сильно билось сердце: «Всё! Хватит с меня! Дурак! Как есть дурак! Наворотил делов. Не мог всё по-людски, без этих колумбийских наворотов!»

Вдруг послышался чей-то смех: «Она! Точно она!»

Иван приподнялся, вытянул шею и в просвете увидел Серафиму и Карину. Сима была прекрасна, и он не мог отвести взгляда. Своего пакета не увидел, она могла положить его в сумку, не такой уж и большой!

– Ну тебе подфартило, Сима! Мне бы такие подарки! Ты хоть поняла от кого?

– Да какая разница! Хотя интересно! Не Эдик, точно. Я спросила. Этот дебил только заржал. Ты думаешь кто?

– Сим, ума не приложу! Это может быть кто угодно. Может, Иван? Ну этот, длинный, из параллельного… Он тебя пасёт последнее время. Я уже давно заметила! Мне он тоже нравится, если не нужен, мне отдай.

– Если это он, такие и мне нужны!

Ваня слышал её смех. Она была другая, совсем другая!

– Сим? А как твой?

– Всё так же! Достал со своей женой! Бесит! Туда не могу, здесь нельзя! Можно подумать, эта старуха слово против скажет и откажется от его бабок! Надоело! Дети! Ну и что?!

– А ты любишь его?

– Не знаю! Ну мне интересно с ним… А на этого длинного надо внимание обратить, перспективный… Смотри, какую куртку мне мой подарил. Вместе выбирали в «Бабочке». Денег стоит немерено!

– А твоя мама спокойно на это?!

– Конечно! Говорит – правильно! Недорого досталась – не больно жаль! Правда, она не знает, что женатый… Слушай, сама отца из семьи увела. Умная! Нашла нормального мужика и вцепилась мёртвой хваткой.

– Хрен знает! Вот мне совсем не хочется, чтобы отец с мамой так поступил! Я бы с ним ни дня больше не общалась!

– Ну и что?! Можно подумать, тебя отец оставит и денег давать не будет?!

Ивану показалось, он больше никогда не встанет на ноги, они затекли и перестали слушаться, в голове была пустота, и он вдруг разучился ощущать мир вокруг себя. Они ещё о чём-то говорили, но уже ничего было не разобрать, вернее, не хотелось, и смотреть Серафиме вслед – тем более. Ему не было больно, не было обидно, ему стало всё равно.

Иван вышел на улицу. Тротуары были по-питерски кое-как вычищены, и на газонах небольшими сугробами лежал снег. Солнце продолжало свой короткий зимний день и упорно болталось в чистом небе, без желания сдаваться. Мороз по-февральски щипал щёки и нос, и от тёплого дыхания шерстяной шарф покрывался белыми узорами инея. Захотелось красоты, и он медленно направился в сторону Невского и даже не заметил, как очутился у Эрмитажа. Перешёл улицу и остановился только на середине Дворцового моста. Он любил этот вид и именно отсюда: впереди – Ростральные колонны, чуть правее – Петропавловская крепость, на другой стороне – Зимний и шпиль Адмиралтейства. Ваня видел эту картинку много-много раз и зимой, и летом, но каждый раз по-новому. Вот и сегодня всё было особенным – и небо, и облака, и закованная льдом Нева. Захотелось раскинуть руки и издать крик невероятной силы, и не от отчаяния, просто вздохнуть поглубже и набраться энергии этого волшебного города гранитных набережных.