Кристина Кашкан - Лифт Осознаний

Когда он закончил говорить, произошло нечто удивительное. По торговому центру начал распространяться какой-то звук. Он все нарастал, приходя со всех этажей разом. Наконец, стало возможным распознать в нем аплодисменты.

Весь торговый центр сопереживал раскаявшемуся мужу, остановившись на несколько минут и слушая его исповедь. Кто-то плакал, кто-то улыбался, прижимая к себе свою вторую половинку, кто-то спешил в цветочный отдел, где постепенно начала собираться очередь, а кто-то уже набирал номер телефона, чтобы сказать любимому человеку о своих чувствах. Весь торговый центр наполнился энергией любви. Если бы люди были более чувствительны, они смогли бы увидеть яркий свет, который распространялся от «Мэджик Тауна» на многие километры вокруг.

Одно можно сказать точно: в этот день несколько семей начало новую жизнь, а те, у кого и так все было в порядке, сблизились еще больше. Люди вспомнили, как важно говорить любимым о своих нежных чувствах к ним.

Когда мужчина обернулся, он увидел свою жену, скромно стоявшую за его спиной. Услышав его речь, она спустилась на первый этаж на Лифте Осознаний и теперь улыбалась и смотрела на мужа тем взглядом, за который он когда-то полюбил ее.

Хрупкая девушка с неброской внешностью сидела у фонтана. Он был создан по рисунку самого мистера Мэджа, и возле него очень любили собираться посетители торгового центра.

Фонтан был изготовлен в форме огромных песочных часов, только вместо песка в него была залита вода, слегка подкрашенная голубым цветом. Она стекала в нижний сосуд, и когда падала последняя капля, часы переворачивались и начинали отсчет следующего часа.

Со всех сторон на водяные часы били струи маленьких фонтанчиков. Глядя на эту конструкцию, люди размышляли о быстротечности времени, а некоторые погружались в медитативное состояние, наблюдая как вода стекает по стеклу.

Девушка сидела уже больше часа. В ее взгляде явно читалась растерянность. Вот только никому не было до нее никакого дела. Даже клоуны, которые должны были развлекать загрустивших посетителей, казалось, не замечали ее.

«Никому я не нужна, – думала девушка. – Совсем никому. Для чего вообще я живу, если от меня нет пользы? Меня никто не замечает. Вот если я сейчас встану и уйду отсюда, ни один человек не обратит на это внимания. Разве что кто-нибудь сядет на освободившееся место. Я мышка, обыкновенная серая мышка. Бегаю под ногами у людей, но они меня не видят. Даже в школе меня всегда называли Мышкой. Да и то приятно, что у меня было хоть какое-то прозвище. Теперь на работе почти никто не помнит как меня зовут и даже не пытается узнать. Я просто винтик в большой офисной машине, и на этом заканчиваются все мои функции. Интересно: когда я умру, что напишут на моей надгробной плите? Хоть имя-то вспомнят?»

Она сидела и размышляла, прокручивая одни и те же мысли на разные лады. Конечно, она не была совсем одна – у нее были мама с папой и две сестры, которые любили ее, впрочем, особо не выражая свои чувства. В их семье это было не принято, считалось, что и так всем все понятно. У нее не было ни одной близкой подруги, только пара приятельниц, да и то инициатором общения обычно была она сама.

У Мышки не было суицидальных мыслей – она бы на такое просто не решилась. Она готовила себя к тому, чтобы прожить свою серую и неприметную жизнь, не принося людям ни какого-либо вреда, ни особой пользы. Только вот в последнее время печальные мысли об отсутствии перспективы и надежд на будущее все чаще посещали ее.

Она с завистью смотрела на красавиц, дефилирующих по улицам под руку с восхищенными поклонниками. Ей было обидно, когда в офисе ее поздравляли с праздниками в последнюю очередь, словно пройдя по списку и глядя, не завалялся ли там еще кто-то непоздравленный.

Ей хотелось принести какую-то пользу своим существованием, но она не знала, что в ней есть такого, что было бы по-настоящему нужно людям. У нее было одно желание: чтобы ее просто начали замечать и перестали смотреть сквозь нее, словно она привидение.

Однажды она купила себе ярко-красное платье и вышла в нем на улицу, желая привлечь к себе хоть какое-то внимание. Она чувствовала себя в нем слишком неуверенно, все время поправляла, одергивала и словно пыталась скукожиться, чтобы вернуться в привычное состояние незаметности. Из-за этого люди лишь с жалостью поглядывали на нее, пытаясь угадать, где бедняжка взяла это платье. «Наверное, попросила у подруги поносить», – думали они. Но их мысли задерживались на ней всего несколько мгновений.