Иван Охлобыстин - Небылицы и думы [litres]

Без внятной, доступной для понимания каждого русского человека идеологии невозможен дальнейший прогресс русской нации. Альтернативы «имперской» идеологии у нас нет и быть не может. Только она соответствует высокому статусу «народа богоносца».

Разумеется, можно дальше кокетливо поджимать губки, складывать фиги в кармане и рассчитывать на гармоничное развитие в ряду других, отживающих свой век в блуде и социальном аутизме народов, но это путь в никуда.

Наша дорога проложена подвигами героев и пророчествами святых. Проложена на тысячелетия вперед, сквозь руины затухающих цивилизаций, навстречу блистающим высотам Российской империи.

И чрезвычайно важно понять, что в достижении этих высот главную роль сыграют не экономика, не оружие, даже не способность патриотов к самопожертвованию, а школьные учебники отечественной истории.

К сожалению, рассчитывать на нынешнюю систему образования в России не приходится. Она ничего не прививает детям, кроме вкуса к наживе и болезненному индивидуализму. Эта ноша должна лечь на плечи верных идеалам русской нации учителей и родителей.

Прежде всего дети должны понять, что они являются частью чего-то несоизмеримо большего, чем они сами, но при этом каждый из них может обладать мощью, мудростью и величием этого «большего».

Пусть первое слово, которое они напишут мелом на школьной доске, будет «Россия».

Пусть первое, что они смогут сказать о себе, будет «я русский». А уже потом имя, фамилия и все остальное.

Вера моя – предсмертный вздох души.

Я не видел чудес, я не общался со святыми. Нет ничего осязаемого, что бы мне позволило поверить в Бога.

Я не знаю, что заставляет меня идти в церковь и просить прощения у Бога за то, что во мне нет веры, за то, что я несправедлив и жесток к людям, за то, что я слабохарактерный лентяй, за то, что я так и не научился любить близких. Но я иду в церковь и молюсь.

Я – воплощенное отрицание всех Заповедей Господних. Последний, кто должен молиться, – это я. Если Бог есть, он меня никогда не простит, если Бога нет – это тем более не имеет смысла.

Но я иду в церковь и молюсь.

Мне не привили в детстве, что нужно ходить в церковь. Мне не читала мама Библию перед сном, и мы не молились всей семьей перед едой.

Но я иду в церковь и молюсь.

Мне ближе строгое величие католической архитектуры, зажигательное безумие суффийских танцев, экстатическое равнодушие буддистов, животный восторг пиров Валгаллы.

Но я иду в православную церковь и молюсь.

Я ни на что не надеюсь, я ничего не хочу и я ничего не боюсь, я просто иду в церковь и молюсь. Молюсь за свою семью, за свою землю, за своих друзей, за тех, кто меня попросил помолиться за него или за кого-то еще. У меня нет веры, но я понимаю, что без нее жить нельзя. Я и дальше буду ходить в церковь и молиться в надежде, что кто-нибудь, глядя на меня со стороны, скажет себе: «Ну если даже такой зверь верует, то есть Бог!»

У меня нет веры, но отчего-то я знаю точно: настоящий смысл моей жизни и заключается в утверждении того, во что я так и не смог поверить.

Иначе никак нельзя объяснить, почему я иду в церковь и молюсь.

А я иду и молюсь.

Как говорится, кто о чем, а вшивый о бане – сиречь о простых понятиях типа богоизбранности русского народа и построения Третьего Рима. Для достижения последнего и для аргументации первого необходимо время от времени брать своего ребенка за ухо и вкрадчиво интересоваться у него, помнит ли шалун, кто во Второй мировой войне победил, кто первым в космос вышел и у кого самая большая территория? Потому что много глупых мнений бытует. Зло поначалу все в шутку превращает, а потом тихим ходом истину вверх тормашками переворачивает. Так что, помимо географических карт, на школьные стены стоит красиво оформленный список текущих очевидностей вешать. Иначе упустим деток.

И, кроме нас, этим заняться некому. У Кремля не получается – разбежались «нашисты» за «гринкартами», увязли в сексуальных скандалах. Видимо, изначально некий изъян существовал. Типа: неискренность и безверие. Скучно – попытка карьерного заплыва во власть на молодежной волне. Детки, как звери, ложь издалека чувствуют. Нельзя им втюхивать правильные идеи, но самим в эти идеи не верить. А вера, как Царствие Небесное, приступом берется. Монотонными ударами смыслового тарана: мы рождены, чтоб сказку сделать былью, и мы так и сделаем, даже если для этого вынуждены будем пожертвовать своими жизнями и, что греха таить, чужими. Отказа не приемлем. Потому что мы – великая нация, мы – больше, чем народ, мы – цивилизация. И наравне с другими почтенными цивилизациями – арабской и китайской – мы испытываем дискомфорт от того, как европейская цивилизация уничтожает себя пороками и формализацией человеческих отношений. Так они и нас лишат вкуса к жизни. Слава Богу, как подсказывает исторический опыт, такие долго не живут. Природа проявляет себя и через общественные изменения тоже. Потянутся скоро к нам немцы с французами. Заселят труднодоступные районы Зауралья и Сибири. Причем с удовольствием и по своей воле. А их дети будут самыми фанатичными сторонниками Русского мира. Что неудивительно – родители имели возможность на своих шкурах прочувствовать, чем заканчивается «американская мечта» и однополая любовь. Китайцы тоже подтянутся. Как подсказывает логика – Гольфстрим ушел в сторону, ледники тают, если вода в океанах поднимется на десять сантиметров, большая часть Поднебесной окажется под водой. Разве мы сможем отказать сотне-другой миллионов наших соседей? Их вот в Русский Мир затащить не удастся, они не ассимилируются. Что тоже неплохо. Да и умеют они сосуществовать с другими формами организации в мире. Так что у нас много дел впереди и с педагогикой надо поторопиться. Беспощадно ввинчивать золотые скрепы в головы малышей.