Мурадис Салимханов - Первый снег

– Я понял, только платить мне вам нечего. Я ведь не должен вам ничего. И у меня нет таких денег, и я не Крез, чтобы платить вам такие деньги, у меня зарплата меньше той суммы, что вы назвали, – еле произнес учитель. – Отдайте мне ботинок второй и куртку, здесь холодно.

– Какой еще Крез? Кто это? Крыша твоя, что ли? А если даже и крыша, если что, мы и с ним переговорим, – хорохорился главарь.

– Крез – это древнегреческий царь, – вырвалось у учителя, – который чеканил монету из чистого золота, имя нарицательное.

– Смотри какой остроумный, и слова какие знает, прямо диктор телевидения, – со смешком сказал главный, – сейчас мы тебя немного наставим на нужный путь, – и приказал второму: – ну-ка займись им, и смотри только, не до смерти.

И тот второй, подошел к учителю и с размахом ударил короткой дубинкой по голове и методично начал избивать привязанного к столбу человека, стараясь попасть в места, куда особенно больно. Через несколько минут учитель безжизненно обмяк и почти не подавал признаков жизни.

– Подожди, стой! – крикнул главный, – ты убьешь его! Тормози. Завтра, Иншаллах, когда очнется, продолжим с ним разговор.

Все это время третий присутствовавший испуганно жался к стене, наблюдая всю эту картину.

– Ну-ка, ты, иди сюда, – обратился к нему главный. – Ты точно знаешь, что у него есть доллары?

– Точно! Он дал четыреста долларов алкашу этому, который ко мне пришел. Да ты и сам видел, мы у вашего человека обменяли доллары на рубли. Он же еще и на кладбище работает, там, наверное, зашибает на похоронах, – дрожащим голосом отвечал высокий. – Можно и к нему на работу наведаться, узнать.

– Какой наведаться, ты что, свое место в жизни попутал? Кладбище – это не наша земля. Сунься мы туда – нас прикрутят, и не только прикрутят, но и зароют там же. А если нам этот будет платить, то совсем неплохо. Правда, Косой? – обратился главарь ко второму. И не дождавшись ответа приказал длинному: «Завтра приходи к одиннадцати вечера, поговорим тут обо всем и заодно решим, что дальше делать. Алконавта своего предупреди, чтобы язык за зубами держал, иначе мы его отрежем ему».

Айше было уже намного лучше, и, хотя время пребывания ее в родильном доме несколько затянулось, врачи, тем не менее, не спешили ее выписывать. Наконец, сегодня ей объявили, что она может выписаться, и не находя себе места от радости, она попросила телефон у старшей медсестры и позвонила Анвару, попутно сообщив, что анализы у них с девочкой очень хорошие, и уже сегодня их выписывают. Вечером Анвар приехал за ней и, забрав ее и ребёнка, они поехали на квартиру.

Комната Айше очень понравилась, хоть и небольшая, но чистая и со всем необходимым. И даже в углу стояла детская кровать. Каково же было ее удивление, когда Анвар сказал ей, что шкаф для одежды и детскую кровать купил он. «Как я тебя люблю, – говорила она, не отходя от Анвара. – Мы оба тебя любим, – правда?» – говорила она, заглядывая в кроватку к спящей девочке, словно ожидая от нее ответа. Наконец, они улеглись спать и утром, когда Анвар проснулся, чтобы собираться на работу, увидел, что Айша приготовила ему завтрак и кормит грудью ребенка. Улыбнувшись, жена сказала ему: «Мы будем ждать тебя. Помни, теперь нас трое». Анвар кивнул и постарался улыбнуться в ответ, и у него почти получилось.

Со вчерашнего дня его не оставляло какое-то дурное предчувствие, что не может быть так в жизни все хорошо, жена, ребенок, работа, счастье, что обязательно должно случиться нечто, которое сломает эту идиллию, и он вновь окажется на пепелище, и это предчувствие душило его изнутри, не давая покоя, а он изо всех сил отгонял от себя дурные мысли, убеждая себя, что все это пустое и будущее совсем не мрачное, как он себе представляет.

На работе день пролетел незаметно, правда, он выслушал несколько неприятных замечаний от хозяина в том, что нельзя затягивать время исполнения заказа и заставлять ждать клиента, ждущего расчета. «Все должно быть молниеносно, – убеждал его Камиль, – чтобы у того, кто хотя бы раз отобедал в «Амбассадор», не было мыслей поесть в другом месте, если этот человек в нашем районе». Вечером, посчитав заработанные за день деньги, Анвар поспешил домой, по дороге купил необходимые продукты, и, подойдя к дому, увидел, что неподалеку от дома стоит машина с включённым ближним светом, и, когда он приблизился к дверям, машина тоже тронулась с места и проехала совсем рядом с ним. Из-за тонировки никого не было видно, но холодок внутри и чувство, что словно оборвалось все внутри, не оставляло его. Не подавая виду, он зашел внутрь и, положив на стол продукты, помыл руки и подошел к детской кровати.