Андрей Рубанов - Сажайте, и вырастет [litres]

Ни один из нас, двадцати мальчишек, не желал отставать от остальных.

Почти четыре месяца я посещал секцию велосипедного спорта. Дважды в неделю.

Сами велосипеды, десяток, находились здесь же. Для экономии места – висели прямо на стене. Но зимой на велосипедах не ездят. Даже спортсмены-мастера. Зимой велосипедист – особенно начинающий – по преимуществу бегает. Восемь, лучше – десять километров, за одну тренировку. В холод, в метель, по снегу. А до педалей дело дойдет только ближе к апрелю или даже в мае. Когда подсохнут дороги.

Все новички нашей секции, и я в их числе, считали себя заядлыми велосипедистами. Все имели крутые двухколесные аппараты с обтянутыми кроличьим мехом седлами и светоотражающими значками – «катафотами» в спицах.

Но эти висящие над нашими головами хромированные спортивные машины – с тонкими колесами, легкими рамами, фигурно изогнутыми рулями – отличались от пацанских «лисапедов», как отличаются настоящие беговые кроссовки от резиновых кед, как отличается американский боевик от индийского; как отличается настоящий предмет от его суррогата.

В свои одиннадцать, двенадцать, тринадцать лет мы уже умели отличать одно от другого. Даром что выросли в стране, где само понятие суррогата возводилось в ранг государственной идеи.

Правда, именно в этом, восемьдесят втором году что-то важное произошло и с государством, и с его идеями. Вдруг преставился бессменный, практически вечный Генеральный секретарь Коммунистической партии Леонид Ильич Брежнев. Тревога повисла над одной шестой частью суши. Лица наших пап и мам выразили озабоченность. Пошли телефонные звонки столичным друзьям, кухонные разговоры, намеки. Наиболее здравомыслящие взрослые сходились в одном: войны все же не будет. Коммунистическая партия крепка, как алмазы на шапке Мономаха, как гранит Мавзолея, как стартовая площадка космодрома «Байконур». Она не допустит разрушения системы. Всё под контролем.

Сегодня наш тренер отсутствовал, за болезнью. Занятие проводил второй по важности человек: маленькая крепкая девушка с серыми глазами. Мастер спорта СССР по шоссейным велогонкам.

– Так, – сказала она, обводя строгим взглядом разномастную банду воспитанников спортшколы, от юнцов в заштопанных кофтах до нескольких юношей в приличных тренировочных брюках. – Старшие – на тренажеры! Основная группа – бежит! Со мной!

Вздох ужаса пронесся меж стриженых голов.

– Кто прибегает последним, – невозмутимо продолжила девушка-мастер, – убирает раздевалку. Старшие – берегите технику! Тренажеры стоят денег. Все готовы?

Двадцать юных физиономий – основная группа – с завистью обратились как на старших, так и на тренажеры – две горизонтально установленные на полу рамы с вращающимися резиновыми валиками. Поставь сверху велосипед и крути педали, не покидая теплого помещения. Хорошо быть старшим – обладателем спортивного велосипеда и двухлетнего опыта тренировок! Так подумала основная группа.

Пошмыгали носами, потоптались, натянули варежки и вышли во двор стадиона, где каждого тут же ухватывал за нос и щеки неслабый январский мороз.

– Пятнадцать градусов, – уныло сказал кто-то. Другой звонко выругался. Так – отважно, изощренно – ругаются только подростки.

За забором стадиона, в вечерней мгле, меж фабричных корпусов, угадывались стволы исполинских дымовых труб, коптящих черное небо для нужд секретной промышленности. Поверх входной двери в нашу раздевалку, в полумраке рано погасшего дня, виднелась вывеска с умопомрачительной аббревиатурой: СДЮСШОР.

В переводе с советского волапюка это значило: Специализированная Детско-Юношеская Спортивная Школа Олимпийского Резерва.

Так что мы, мерзнущие в свитерках, самовязанных варежках и штанах «с начесом» у крыльца спортшколы, были не сопливые неофиты, не жалкая группа физкультурников. Нас с ходу зачислили не куда-нибудь, а сразу в Олимпийский Резерв! С большой буквы!

Если все олимпийцы страны вдруг по какой-то причине выйдут из строя, заболеют, утратят форму, слягут от травм – тогда на защиту спортивной чести Родины пойдем именно мы. Резерв. Такая перспектива, при всей ее очевидной невероятности, наполняла сердца двадцати сопляков гордостью.

– А чего стоим? – зычно выкрикнула мастер спорта, появляясь на крыльце. – Попрыгали, размялись! Икры, бедра разогрели!

За девушкой вышли двое старших. Сегодня они бегут с нами. Это продвинутые атлеты, занимающиеся по личным тренировочным программам.