Евгений Крушельницкий - По следам Барабашки

Это длилось минут пять. И тут я заметила мужчину, который стоял примерно в двух метрах от этой группы. Когда всё закончилось, студенты не поняли, что произошло и пошли дальше. А я всё стою и смотрю на мужчину. Потом мне стало жутко, я повернулась и ушла.

После этого прошло недели две, пошла в магазин. Возвращаюсь с полной авоськой, устала. Дай, думаю, отдохну. И поставила всё на землю. А погода жаркая, ни ветерка. Вдруг у моих ног закрутился смерч, да такой сильный — волосы хлещут по лицу, всё вокруг меня крутится… страшно вспомнить. Но вот этот ураган закончился, всё затихло, только сердце чуть не выскочило. И что вы думаете? Напротив стоит тот самый мужчина. Мне так страшно стало, ноги подкашивались… Никогда этого не забыть.

Помню, мне было лет шесть. Мы гуляли возле дома, и к нам подошла женщина в белом халате, — наверное, медик. Она что-то говорила нам, а я с восхищением смотрела на её халат и думала, что когда вырасту, тоже буду врачом. И в этот момент я вдруг стала расти, расти, и стала такой огромной, что эта женщина оказалась далеко внизу, превратившись в точку. Голова моя как бы упиралась в небо и даже было больно. На том месте у меня и сейчас отметина. Тогда мне стало жаль женщину, и я твёрдо решила, что как она быть не хочу — и опустилась. Она ушла, а я почему-то с болью смотрела ей вслед…

Потом по ночам я иногда просыпалась с чувством, что меня кто-то осматривает. Словно весь огромный мир смотрит на меня, копается в моей голове. Сколько мне стоило слёз и бессонных ночей, чтобы узнать, кто же всё-таки хозяйничает в моей голове? Я долго и мучительно просила ответа и получила его. Однажды я увидела огромного, на всю Вселенную, великана. Он что-то делал, стоя между звёзд, был очень занят своей работой, но всё-таки нашёл минутку оглянуться в мою сторону, потому что я об этом просила.

С тех пор «они», эти великаны, часто приходят ко мне по разным поводам. «Они», наверное, мои друзья и вместе с тем мои мучители. Я служу им верно и преданно. Иногда мне стыдно за свои поступки, которые необъяснимы для нормального человека. Но я их делаю, так как знаю, что им это нужно, «они» хотят всё знать о нас. «Они» выбрали нас в детстве и потом ведут по всей жизни как информатора. Я думаю, что это они держат наш хрупкий человеческий мир в своих руках. Нам, людям, нужно учиться работать с ними, но у нас высмеивают тех, кто умеет входить с ними в контакт. Мне тоже не верят, считают ненормальной. И мне неловко вам писать, но я всё же пишу, потому что вы всё равно придёте к «ним». Ну, а моя жизнь — что же, впустую? И всё-таки думаю, что я счастлива.

Видела я и тёмную силу. Она не такая, как её рисует Гоголь, но всё-таки есть. Представители этой силы требуют, чтобы я служила им, была посредником между ими и нами. Причем требуют серьёзно, с угрозами, а потом эти угрозы выполняются.

Однажды я болела, лежала никому не нужная, и умирала. Не было сил идти в больницу, а скорая приехала и уехала. Так они мне сказали: мол, что же ты лежишь, умираешь. Тебе надо людям мир нести, а ты… Как разумный человек я, конечно, не верю во всё это, но… точно знаю, что это правда, врать я не умею.

Думаю, что такие, как я, могли бы принести большую пользу людям, и мне бы хотелось, чтобы мы понимали друг друга. Но, может, я вас всего лишь насмешила?..

Дело было в 1949 году. В Хмельницкой области, в селе Плэтно, что в пяти километрах от Шепетовки. В селе есть ложбинка, где близко подходят подземные воды, и там построили колодец. Глубина его — не более 50—70 сантиметров. Видно всё, что лежит на дне, и даже видно, в каком месте родничок. И вот однажды пошёл слух, что в этом колодце показывается привидение…

Я жил в Шепетовке, и мы с друзьями поехали посмотреть. Народу там было очень много. Я увидел, что донышко колодца всё белое, словно кто налил туда молока. Но немножко погодя белизна начала с центра расползаться по углам. Всё очистилось, а через пять — шесть минут вновь начало затягивать белой плёнкой. Потом опять пелена разошлась, и из глубины начало появляться изображение, с каждой минутой всё больше. Это было живое изображение всадника на коне. Он машет руками, разговаривает, но ничего не слышно. Минут пять он побыл, и начал исчезать так же, как и появился. Вновь заволокло дно белым, а потом всё очистилось. Через две-три минуты вновь дно заволакивает, и из глубины вновь подступает изображение. Сначала как бы издалека, а потом на всю ширину дна. На этот раз мать с грудным ребёнком. Ребёнок сосёт грудь, а мама гладит его по головке, что-то поёт, но не слышно. Люди говорили, что на коне был Спаситель, а мама с ребёнком — это Матерь Божья.