Эбби Ваксман - Книжная жизнь Нины Хилл [litres]

Минуту подождав на случай, если он вернется, Нина запихнула телефон под подушку на кресле и снова взялась за книгу.

Три часа спустя, когда книга, такая чудесная и печальная, что у Нины порозовели щеки, подошла к концу, она встала и потянулась. Возвращаться из книги в реальность всегда было болезненно. Нину удивляло, что вещи оставались на своих местах, пока она бродила по иным городам, иным временам. Фил, все это время спавший на краю кровати, поднял голову и, моргнув, посмотрел на нее.

– Пора баиньки? – молча спросил он и так сильно зевнул, что его усы соприкоснулись с бровями.

Кивнув, Нина прошлась по квартире, проверила дверь, направилась чистить зубы, но решила не заморачиваться. Легла в постель, затем снова встала, потому что устыдилась того, что не почистила зубы. И еще ей нужно было найти телефон, чтобы поставить будильник. Вспомнив в кои-то веки, куда она его дела, Нина достала телефон из-под подушки и увидела, что пропустила сообщение от Тома.

«Спокойной ночи, крошечный книжный червь» , – говорилось в нем.

Улыбаясь, она поставила будильник и легла спать.

– Как-то раз, – сказала Лиз, пережевывая шоколадный круассан, – мне пришлось вытолкнуть парня из такси. Он никак не принимал «нет» за отказ, а таксист слушал радио. В свое оправдание должна сказать, что мы ехали не слишком быстро. Была пятница в Гринвич-Виллидже, одиннадцать часов вечера. Мы почти ползли. Парень даже не запрыгал, как мячик.

– Он обиделся? – спросила Нина. Была суббота, и стояло затишье из тех, что случаются в четыре часа. Полли с Ниной сидели на полу за прилавком, сортируя книги и слушая истории Лиз о ее самых неудачных свиданиях.

– Ну, он позвонил мне на следующий день и спросил, не хочу ли я снова с ним встретиться, так что, видимо, не очень, – сделала вывод Лиз. Потом повернулась и замерла около окна, вспоминая те годы, когда ей еще не было тридцати, и совсем о них не скучая.

– Ты согласилась?

– Нет. Я спросила, не сошел ли он с ума и повесила трубку, – улыбнулась Лиз. – Это было в те времена, когда люди звонили друг другу и приходилось физически поднять трубку, чтобы поговорить.

– Странно, правда? – произнесла Полли.

– Да, – согласилась Лиз, – нельзя было не отвечать, сославшись на дела, как практикует ваше поколение. Но зато можно было очень громко бросить трубку, что было приятно.

В те времена у людей была приватность, и их не преследовали до конца жизни ошибки молодости, подумала она, но решила об этом не упоминать. Не то чтобы представители поколения Y не знали, чего лишились, просто потери казались ерундовыми по сравнению с тем, что они получили взамен.

Не подозревая, какие философские мысли витают в голове у босса, Полли вспомнила и содрогнулась.

– Как-то раз я оказалась в постели с парнем, который пытался решить, поступать ли ему в католическую семинарию или как там еще называются школы священников. Мне казалось, я предоставила убедительный четырехчасовой довод против целибата, но на следующий день он позвонил мне и сказал, что будет за меня молиться.

– Вау! Из-за тебя кто-то подался в священники?

Полли пожала плечами:

– Может, он подумал, что после меня все уже будет не то, так что лучше ему посвятить себя служению миру, чтобы отблагодарить за одну обалденную ночь со мной.

Лиз с Ниной потрясенно уставились на нее.

Полли продолжала без тени смущения:

– А может, все это была изощренная уловка, чтобы затащить меня в постель. Мог бы просто попросить. Я была в той фазе, когда на все соглашаются.

Полли не страдала излишней самоуверенностью, просто она была из тех женщин, которые рушат социальные стереотипы о том, что женщина должна быть неуверенной. Нина никогда еще не завидовала ей сильнее.

– Я помню последнюю твою такую фазу, – сказала Нина. – Ты сломала большой палец ноги в гонках на роликах.

– И отравилась, после того как съела кузнечика.

– Да, но в защиту кузнечика должна сказать, что в те выходные я ела и суши.

– И переспала с мимом.

– Да, – ответила Поли, и на ее лице появилось задумчивое выражение. – Это было классно. Беззвучно, но классно. После того как он вылез из своей воображаемой коробки, он просто снес мне крышу.

И снова Лиз с Ниной уставились на нее, после чего Нина сказала:

– Слушайте, по моему мнению, весь этот разговор доказывает, что мне лучше оставаться одной. Я совершенно всем довольна, мне нравится находиться в компании с самой собой, и у меня появилась куча родственников, которых надо как-то вписать в мою жизнь. Я возвращаюсь к тому, чтобы тихо проводить вечер дома, есть здоровую пищу, ходить на фитнес и отказаться от сахара.