Ася Сергеева - Слушая сердцем

Возле пруда мы кормим прождавших целый месяц появления Тори лебедей. Мне нравятся изящные в своей красоте белоснежные птицы. Но я не могу оторвать взгляд от одной, бегающей вдоль линии воды синеглазки. Мне хочется сорвать с нее этот непривычный парик. Зарыться носом в мягкие шелковистые волосы. Не отпускать никуда от себя. И утолить свое кипящее желание обладать своей девочкой со всей страстью и нежностью, на какую смогу быть способен.

Булки закончились, и мы отправляемся дальше. Катаемся на чертовом колесе, целуясь на самом пике высоты. Бегаем по шелестящей листве, обсыпая друг друга позолоченным ворохом осени. Набрасываемся в парковом кафе на обжигающе горячую пиццу. И смеемся от того, как пачкаемся соусом.

Мне не просто хорошо с ней, мне — непередаваемо круто. Лишь одна мысль о том, что она могла остаться с дятлом будит во мне зверя, который ни за что не отдаст свою пару сопернику.

— Ну почему время так быстро пролетело, — огорченно произносит синеглазка, укладывая голову мне на плечо, пока мы сидим на парковой лавочке.

— Завтра ведь мы снова встретимся? — спрашиваю и надеюсь только на один ответ, хотя бы видеть и трогать свою девочку украдкой мне необходимо.

— Постараюсь вырваться, — обещает Тори, — Только ты же помнишь, что в универе нам пересекаться близко нельзя?

Вот же попадос! Тот случай, когда между понять и принять пролегла огромная пропасть.

— Тогда переписка и зашифрованные знаки. Конспирация полным ходом, я помню.

Для пущей шифровки Тори при мне изменила мое имя в телефоне на Аристарх, хотя я предлагал свой вариант с дятлом.

— В качестве знаков я предлагаю использовать жестовый язык, — предлагает Тори, и я вспоминаю о том, что видел от нее несколько слов. Пусть неумело, но она старалась вывести фразы на новом для себя языке. — Только мне потребуется твоя помощь. Дома буду учить, а потом тебе показывать.

Договариваемся к тренировкам жестов. Я ей как раз сброшу свой последний перевод для пиар-компании в раскрутке поршневых насосов.

Часы неумолимо подталкивают нас к машине. И я везу нас по домам. Любуюсь напоследок своей любимой без маскировки. Как только она забралась в машину, скинула очки с париком.

Останавливаюсь около своего дома и через заросли провожаю синеглазку. Прощаемся в кустах. Отпускать тяжело. Даже очень. Но мне остается смотреть через ветви кустарника на удаляющуюся стройную фигурку до своего подъезда в элитный, навсегда закрытый для меня дом.

***

С утра мне не удается подвезти Тори. Как мазохист специально проезжаю мимо, хоть со стороны посмотреть, как моя синеглазка садится в машину к ректору.

Вновь накатывает злость и обида за несправедливость судьбы. Ровно до того момента, пока я не получаю одно из самых ужасных сообщений в своей жизни…

Так и не заезжая в универ, еду на встречу с мамой моего лучшего друга. У меня в голове не укладывается, как могли напасть на Ника. Он чудом остался жив. Но до сих пор находится в коме.

Я и без расследований понимаю, что никакой случайности не произошло. Друг пострадал за любовь. И так же уверен, что будь у Ника выбор, он бы повторил все в точности вновь. Именно теперь я могу понять его так, как никогда. Пусть с бредовым прикрытием, но мой выбор останется — быть с синеглазкой.

В обеденное время возвращаюсь в универ. Моя компания однокурсников тянет в буфет. Иду туда с ними в надежде повидаться с Тори.

Замечаю ее практически сразу. За столом, кроме Тори сидят болтливые три девицы, которых синеглазка называет ласково «курицами дурными». Вижу по насупленному взгляду, своей компанией она точно не довольна. Кира теперь сидит отдельно с Кириллом. А я не имею возможности забрать свою девушку к себе за стол.

Специально сажусь так, чтобы Тори меня видела.

Ловлю ее беглый взгляд, едва скрытую улыбку. Заметила!

Кто-то там собирался говорить на шифрованном языке.

Итак. Приступаем…

Держу руку на уровне чуть выше стола, ставлю прямой ладонью вверх: «Привет».

В ответ прилетает то же. Умница. Контакт установлен.

— Курицы достали?

Тори заглядывает в приложение по жестам, в поисках перевода и через несколько секунд отвечает:

— Очень. Бесят глупой болтовней.

Ничего не подозревающие курицы оживленно хихикают рядом.

— Мы встретимся сегодня наедине?

Напряженно жду, когда Тори найдет ответ, но получаю другое:

— А ты сильно хочешь?

Ну и вопросики. Сильно в десятой степени и то мало покажется.