Геннадий Дмитриев - Девочка и кошка

Девочка посмотрела на меня, на глазах ее выступили слезы.

— Прощай, не верь им! Это все неправда, я живу одна. Одна, с кошкой!

Она сложила руки, будто прижимала к груди маленького зверька, повернулась и побежала к машине.

— Простите её, — сказал мужчина, — она всегда рассказывает людям разные глупости. Не обращайте внимания.

— За что же я должен простить её? — ответил я. — Ведь это не глупости, и не бредни. Это мечта.

Наш небольшой провинциальный городок, расположенный на самом берегу моря, пожалуй, мог бы служить иллюстрацией к произведениям Александра Грина, было в нём что-то от Лисса, а, возможно, и от Зурбагана. Узкие, сбегающие к морю улочки, поросшие фруктовыми садами прибрежные дачи, красные черепичные крыши которых создавали особый, неповторимый колорит, причалы и портовые сооружения, пришвартованные и стоящие в бухте на рейде суда — всё это придавало городу нечто такое, чего нет и не может быть у других, далёких от моря городов. Сходство нашего города с гриновским Лиссом дополнял, расположенный на северной окраине аэродром местного авиационного клуба, ведь и в Лиссе был клуб воздухоплавателей. Жизнь в городе протекала тихо и спокойно, без особых событий, и только летом, в курортный сезон сюда съезжались гости из разных мест, лишенных близости моря и обилия солнца. Приезжали и столичные знаменитости, устраивали концерты, театральные представления и творческие вечера. И тогда вся городская элита и простые обыватели, сменив пляжные костюмы на вечерние платья, наполняли театры и концертные залы.

Но то, о чём я хочу рассказать, не имеет никакого отношения к тем знаменательным событиям, которые заинтересовали бы всех обитателей нашего провинциального городка. Дело в том, что в нашем авиационном клубе намечалось соревнование по планерному спорту. И если футбольные матчи, которые иногда проходили и в нашем городе, собирали на стадион толпы обывателей, но авиационные соревнования никак не отражались на городской жизни. И все-таки, планерные соревнования — это необычное, красочное зрелище, когда десятки планеров, словно большие белые птицы, кружат в восходящем потоке, набирая высоту, они поднимаются выше и выше в полной тишине, не нарушаемой звуком моторов. Победить в соревновании может только тот, кто чувствует небо, умеет читать его знамения, называемые в метеорологии сухим термином — местные признаки погоды. Говорят, что планерист, как шахматист, должен смотреть на два хода вперед, уметь прогнозировать развитие погодных условий лучше синоптика, который руководствуется снимками из космоса, данными метеозондов и прочей информацией, планерист руководствуется только своим чутьём. Организация соревнований — непростое дело, занимается ей не один человек, мне же было поручено разработать маршрут полётов. Казалось бы, что может быть проще? Построить на полётной карте равносторонний треугольник с периметром в сто километров — и маршрут готов, но не всё так просто, как кажется. Нужно учесть многое: рельеф местности, маршруты авиалиний, зоны, полеты над которыми запрещены, направления ветров и особенности погоды, характерные для этих мест, площадки, подходящие для посадки планеров, в случае потери потока и невозможности далее продолжать полёт, при этом нужно ещё обеспечить посадку самолёта-буксировщика для подъёма этих планеров. Когда всё это продумано, и маршрут нанесён на карту, нужно пролететь его на самолете, приземляясь в местах поворотных пунктов, выбрать, где разместить судей. Задача судьи на поворотном пункте простая — увидев планер, связаться по радио с пилотом, уточнить его позывной и занести в журнал время прохождения им поворотного пункта.

Я смотрел на карту и думал, где разместить поворотные пункты? Получалось так, что треугольник маршрута упирался одной из своих вершин в береговую линию, я немного развернул его и нарисовал кружок поворотного пункта возле населённого пункта Береговое. Название этого небольшого поселка заставило меня улыбнуться, я вдруг вспомнил, как десять лет назад, встретил там девочку, которая жила в своем, придуманном мире, мечтала о кошке и убеждала меня, что это маленькое село — Каперна, расположеная между Лиссом и Зурбаганом, да так, что я и сам поверил, будто вдруг каким-то непонятным образом перенесла меня судьба в волшебный мир, выдуманный Александром Грином. Где эта девочка и что стало с ней?